Учитель и Ученик: суперагенты Альфред Редль и Адольф Гитлер

В этом нужно очень сомневаться: предлагающий свои услуги, обычнее всего, просто хочет подзаработать, не имея ничего ценного на продажу. Хуже того, он может оказаться провокатором, ведущим дело к скандальному разоблачению шпионской деятельности атташе. Еще хуже: его информация может выглядеть ценной, но оказаться ложной — специально поставленной потенциальным военным противником для обмана противоположной стороны.

Не случайно поэтому, что когда в 1909 году ГУГШ России, ведавшее с тех пор руководством разведки, опрашивало военных атташе, считают ли они полезным сотрудничество с нелегальными агентами в стране пребывания, то многие — в их числе и Марченко! — ответили сугубо отрицательно![410]

Марченко писал: «негласной разведкой должны заниматься специально подготовленные офицеры Генерального штаба, которые /…/ проживали бы за границей под видом совершенно частных лиц для организации и руководства негласной разведкой», но тут же признавал: «кадровых офицеров, пригодных для этой деятельности, пока не существует».[411]

Вот Марченко и приходилось вертеться среди массы желающих сделаться русскими шпионами!

В результате же в 1912 году ГУГШ выработал инструкцию к военным атташе, уже не предписывающую им работу с секретными агентами, но и не запрещающую ее.[412]

На самом финише своей венской деятельности Рооп провернул мощную разведывательную операцию, механизм которой конкретно не разъяснялся. Рооп добыл и представил в июне 1905 года в Российский Главный штаб «копии с журнала секретного совещания австро-венгерской комиссии под председательством начальника Генерального штаба по выработке проекта укрепления страны на предстоящее десятилетие (1905–1914 гг.) и с секретной резолюцией австро-венгерского военного министерства по этому вопросу, имеющихся в моем распоряжении непродолжительное время».[413]

При этом Рооп, что очень существенно, заклинал начальство «не отказать в распоряжении в сохранении представляемых сведений в глубокой тайне, так как таковые, будучи крайне секретными, известны в Австро-Венгрии только ограниченному числу лиц и огласка их могла бы повести за собой крайне нежелательные последствия».[414]

Если судить по датам, то данные материалы Рооп самолично привез в Петербург, окончательно покидая Вену.

Запомним этот многозначительный эпизод!

«Марченко была передана негласная агентура его предшественника В.Х. Роопа, которая освещала ход оснащения австро-венгерских войск современной полевой артиллерией» — и в результате до ноября 1906 года Марченко передал в Петербург копии «20 тетрадей с соответствующими чертежами /…/, которыми исчерпывается перевооружение австро-венгерской полевой артиллерии».[415]

Ниже мы узнаем о том, как тот самый ценнейший источник, сведения от которого Рооп привез с собой в Петербург, был передан им не полковнику Марченко и даже не непосредственному начальству в Главном Штабе, а хорошо знакомому ему коллеге, которому Рооп имел основания больше доверять, нежели всем прочим сослуживцам.

Вот как о начале деятельности Марченко рассказывает уже цитировавшийся Мильштейн:

«Летом 1905 года в столицу Австрии Вену прибыл новый русский военный атташе или, как тогда он назывался, военный агент полковник Марченко. Это был деятельный, отлично подготовленный офицер. С первых же дней своего пребывания в Австрии Марченко стал много путешествовать, при этом устанавливал выгодные знакомства, изучал литературу.