Учитель и Ученик: суперагенты Альфред Редль и Адольф Гитлер

С 1907 по 1912 год российским военным атташе одновременно в Дании, Швеции и Норвегии (с основной дислокацией в Копенгагене) состоял подполковник, затем — полковник граф А.А. Игнатьев. Оттуда Игнатьев отбыл военным атташе во Францию, а в Копенгагене его сменил подполковник П.Л. Ассанович. Когда точно произошла замена военных атташе в Копенгагене — не известно; точнее — в одной книге указываются две разные даты: 10 марта 1912 года[447] и 6 декабря 1912 года.[448]

Так или иначе, но Игнатьев серьезно занимался созданием разведывательной сети в Германии и Австро-Венгрии, связь с которой в случае войны должна была поддерживаться через нейтральные скандинавские страны. Руководителем этой сети он поставил датчанина Гампена — отставного телеграфного чиновника, много лет прослужившего на обслуживании датского морского кабеля во Владивостоке; поначалу Гампен был у Игнатьева переводчиком.[449]

После отбытия Игнатьева во Францию вся эта сеть и обрушилась в начале 1913 года. Игнатьев в позднейших мемуарах обвинял в этом Ассановича: «Все налаженное мною дело осведомления, а главное связи России с заграницей на случай войны, было провалено моим преемником подполковником Ассановичем из-за глупейшей неосторожности. Среди визитных карточек, оставляемых на подносе в передней, он случайно забыл карточку Гампена. Нити были открыты, мы лишились ценного информатора, и Россия вступила в Первую мировую войну без единой отдушины во враждебные ей государства».[450]

Ассанович, погибший на фронте в июле 1917 года,[451] никак не мог ответить на такие обвинения.

Вот как об этой истории пишет Ронге, не вдаваясь в причины происшедшего провала: «русский шпионаж протягивал свои щупальцы против центральных держав и из-за границы. При поддержке некоего Гампена в Копенгагене, полковник[452]Ассанович развил энергичную деятельность из Стокгольма. Один из агентов Ассановича, русский, некий Бравура, завербовавший венгерца Велесси, впервые со времени моего пребывания в разведывательном бюро генштаба привел в движение венгерские суды. У них было мало практики, поэтому им понадобилось три недели, чтобы разыскать Бравура, несмотря на то, что им неоднократно помогал офицер разведывательной службы в Будапеште. Едва успели арестовать Бравуру, как в венгерских газетах тотчас было опубликовано все это дело со всеми подробностями, которые могли выясниться только из протоколов суда. Как слабо власти держали прессу в своих руках, выяснилось во времена кризиса[453]. Венгерский премьер-министр не осмелился даже выступить против разглашения военной тайны, опасаясь обратных результатов.

Один шпион Гампена, финляндец Ян Копкен, работавший под разными фамилиями, был арестован в Аграме. В Кроации и Славонии шпионы подлежали военному суду, причем за эти преступления полагалась смертная казнь. Приговор не вызвал никакой сенсации, однако он не был приведен в исполнение, а заменен 16 годами тюремного заключения».[454]

Можно предположить, что Копкен не дешево купил себе помилование, а внес немалую лепту в дальнейшее разоблачение российской шпионской сети.

Вот когда-то тогда и настала очередь провала Занкевича.

Снова слово Ронге: