Ученица мага. Моя жизнь с Карлосом Кастанедой

Карлос собирал вокруг себя трех ведьм, а также Астрид и Соню. Флоринда читала только те заголовки в газетах «Лос-Анджелес таймс» и «Нью-Йорк таймс», которые звучали неплохо, а если все были хороши, то зачитывала все. Разговаривать не разрешалось. От женщин требовалось, чтобы они сидели абсолютно неподвижно, что было особенно мучительно для Муни с ее больной спиной.

Карлос начинал день, обходя круг, нещадно критикуя каждого человека, часто доводя их до слез, которые они изо всех сил пытались сдержать.

По воскресеньям в течение всего этого времени за домом велось наблюдение. Пару безобидных сталкеров выгнали с вечерних занятий без объяснения — ими овладела страсть, они хотели понять, действительно ли Карлос Кастанеда осуществлял на практике то, что проповедовал. Если он собирался сгореть, как маг, они намеревались запечатлеть человеческий фейерверк на пленке. Они жили по его принципам, поэтому хотели знать все. Они делали видеосъемки Карлоса и его близких, наблюдая из автомобиля, из-за мусорного бака, из дома и офиса, и постепенно пришли к заключению, что книги были мифом, а их автор лгал о своей приверженности системе, которую проповедовал.

Они знали все о кофе Карлоса, гиподермических иглах и пустых бутылочках из-под инсулина.

Сцены припадков ярости, которые Муни описывала каждое утро, были явным признаком серьезного диабета, особенно когда сахар и кофе остаются основными элементами питания. Гнев является также признаком рака печени. Но кто мог поскупиться, и не доставить больному удовольствие?

Иногда Карлос собирался с силами и диктовал Зуне свои заметки. Муни сказала, что это записи для «ужасного» романа о его предполагаемой работе в качестве наемного убийцы ЦРУ в Испании. Они казались ей кошмарным бредом. «Они абсолютно отвратительны, Эллис, он был безумен, расстроен в то время, когда диктовал те тошнотворные истории… Они такие ужасные, что НИКОГДА не выйдут в свет, я позабочусь об этом. Я собираюсь уничтожить эти листы».

Спустя несколько месяцев я спросила, процитировав ее собственные слова, что же она предприняла.

Зуна удивилась, ее лицо застыло, в глазах стояло выражение притаившегося зверя, которое я очень хорошо знала. Она полностью забыла свои слова:

— О чем ты говоришь? Это великая книга, блестящая.

Это было последнее, что я слышала о романе.

Еще до наступления полного слабоумия Карлос собрал большую часть группы для самого мучительного испытания. Он решил купить огромную лодку, чтобы увезти людей к морю, где они будут жить неопределенное время. Тайша и Соня ездили во Флориду, чтобы изучить предложения.

Почти каждый был задействован в этом грандиозном плане. Впоследствии, когда Муни отдала мне на хранение свои книги и разрешила брать любую, какую захочу, я нашла брошюры с такими впечатляющими названиями, как «Океан — нетронутый рай природы», «Выживание в море», и незабываемое «Разведение акул для получения хряща и лечения рака». Меня шокировали, найденные там же стопки книг, обучающие читателя гипнотизировать толпу, Муни использовала эти методы на сцене и в Туле, гипнотизируя избранного «глазом, как смерть-советчица».

Что касается затеи с лодкой, я чувствовала себя совершенно свободной. Это было похлеще, чем «Литл Джим Джонс». Возможно, Карлос собирался умереть в нейтральных водах, чтобы разрушить представление о себе. В конце концов, истинные его сторонники могли цепляться за миф о том, что он сгорел.

Между сном, диктовкой и едой, когда мог, Карлос смотрел телевизор или видео. Он и раньше обожал военное кино, и теперь требовал исключительно только такие фильмы. Его помощникам становилось все труднее найти фильм, который он не видел. Муни часто посылали на поиски военных фильмов. Это было хулиганством с ее стороны, но она пыталась ослабить прессинг тем, что иногда брала с собой своего нового молодого возлюбленного и целовалась с ним.

Она отчаянно пыталась найти какую-нибудь радость, какое-нибудь облегчение от боли. Джой был смешным. Он был латиноамериканцем, типичным калифорнийцем, — любил девочек и поп-музыку, книги Кастанеды и пляж. Он был противоположностью Гвидо, не говоря уже о нагвале. Однажды Джой без задней мысли спросил Муни: «Почему здесь все время так тяжело? Почему мы не можем просто повеселиться?»

Не всякому в группе было известно, что у Карлоса рак. Некоторые это знали, кто-то подозревал, другим стало известно через три месяца после его смерти, когда наконец появились некрологи.

Навязчивая идея Карлоса о «большом Р», его уверенность в том, что больные ошибались, расстраивала меня в течение многих лет. Не думаю, что мой отец был виноват в его ужасных страданиях. В случае с Карлосом это была злая ирония судьбы. Презирая свою связь со всем, что было в Нью эйдж, Карлос реализовал одно из наиболее одиозных предубеждений.