Ученица мага. Моя жизнь с Карлосом Кастанедой

Годом позже Тарина была госпитализирована для первой операции на кишечнике, после четвертой потребовалось уже колостомия. За несколько месяцев отлучения пышущая здоровьем женщина дошла до состояния, близкого к смерти. Она скрывала свою историю от докторов, пробуя вести себя как маг. Врачи полагали, что резкий упадок сил был связан со стрессом, и подозревали, что она лгала им о своей жизни. Тарина отрезала своих родственников по распоряжению Карлоса, поэтому он, а позже и Муни чувствовали себя обязанными оплачивать ее лечение, но только до поры до времени.

Через некоторое время Муни сказала мне, пожав плечами: «Мы только что послали ей десять тысяч долларов, которые Карлос платит тем, от кого хочет избавиться навсегда. Это отступная цена». Я и не предполагала, что такова была цена веры.

Во время моего последнего изгнания Карлос говорил слушателям воскресной школы: «Держитесь подальше от Эллис! Она темная лошадка, и я вижу, как она просто сходит с ума! Она приходит сюда, добывает, выгадывает, — она тот, кто побьет всех нас!» Он часто говорил Флоринде, что я была «самым лучшим борцом, которого он когда-либо видел», и Фло умоляла меня, чтобы я поняла, что его уважение, редко кому оказываемое, стоит намного дороже, чем его любовь. Он восхищался женщиной, которая могла «взять свое», которая всегда могла открыть дверь ногой.

К моему удивлению, после этого комплимента, переданного через третьих лиц, меня посетила сама Флоринда:

— Ты ничуть не изменилась! Ты слишком далеко зашла! Я имею в виду, что это не соревнование, как у человеков, но… Ты пятишься назад! Тебе надо научиться избавляться от этой застывшей улыбки. Что с тобой случилось? Почему ты так затормозила? Давай учись улыбаться! Давай пробуй.

На эти ободряющие слова Флоринды я улыбнулась. Она состроила гримасу:

— Разве ты не можешь сделать что-нибудь получше, чем это? Ты зажата! Вот так, — она продемонстрировала сияние, гротеск, подобие улыбки. — Пробуй снова!

Так прошли еще пятнадцать минут. Флоринда качала головой, выражая отвращение.

— Я не знаю, что с тобой делать. Я учу тебя «магической мантии уверенности» дона Хуана. И, между прочим, не говори ничего, если Тайша спросит, не ты ли подвозила меня в кино вчера вечером.

— Но она видела нас! Она помахала мне!

— Тебя там не было.

— Это абсурдно. Я не могу лгать ей таким вопиющим образом, это оскорбление ее здравомыслия!

— Это не ложь! Это «мантия уверенности»! Придерживайся своей версии, и ты всегда будешь побеждать!

Мои усилия были вознаграждены: в декабре 1997 года Карлос и Флоринда удивили меня, пригласив быть компаньоном Флоринды на ее последнем публичном выступлении в Мехико.

Она должна была выступить перед большой аудиторией, представляя Булу и Декстер, как первую смешанную пару, «Команду сознания через гармонию», демонстрирующую возможность несексуальной любви между полами. Они покажут новую, недоступно трудную форму, называемую «Кодекс», сохраняемую в тайне от многих поколений. Карлос, расхваливая их свободу от эго, сам написал для нее текст. Муни буквально выла от смеха, потешаясь над шумной рекламой этой презентации:

— Два самых больших эго-маньяка, они фактически купились на рекламу! Уловка нагваля сработала! Это блестяще! Они поверили в эту чепуху, и Була оказалась в дерьме! Превосходно!

Муни объяснила мне, что Декстер был «костью, которую Карлос бросил Буле, чтобы она утвердилась в своем безумии, повысила самооценку и не скулила», потому что Клод, переменчивая в своих привязанностях, переключилась на Фифи.

Я была удостоена приглашения от Флоринды. Возможно, она отстояла меня, или Карлос тепло отнесся ко мне за доброе отношение к группе изгоев и дружбу с ведьмами.

Фло и я прибыли в аэропорт первыми, потому что должны были встретить «команду». Они приехали, и Декстер не мог опомниться от удивления при виде меня, изгоя, в таком уважаемом статусе. Он улыбнулся и дружески обнял меня. Була отказалась приветствовать меня, как всегда обнимая Флоринду и делая вид, что меня не существует. Когда мы сели в самолет, Була делилась какой-то едой с другими, но в конце концов Декстер покраснел и предложил мне несколько орешков из мешочка. Меня удивляло, до каких пор она будет разводить этот детский сад.

Мы зарегистрировались в симпатичном отеле и разошлись по номерам. У Флоринды была сильная простуда, и я волновалась, что она не сможет прочитать вводную лекцию. Наш план состоял в том, чтобы вместе возвратиться в Лос-Анджелес сразу после ее выступления, оставив проведение практических занятий «команде».

Когда на следующее утро мы встретились в фойе, чтобы отправиться в аудиторию, Була улыбнулась, как будто видела меня впервые, и сказала:

— О, привет, Эйми!

Это было странно. Никто в группе не обращался ко мне как к «Эйми» по крайней мере уже лет шесть.

— О, прости! — внезапно прощебетала она. — Доброе утро, Эллис! Прости!

— Все в порядке, Дороти, — ответила я.

Она напряглась, как будто получила удар.

Позже я узнала, что зоркая Флоринда все видела и слышала.