Читаем Ученица мага. Моя жизнь с Карлосом Кастанедой полностью

Прежде чем я успела ответить, он начал свою очередную невероятную историю. — Между прочим, рассказывал ли я тебе о Хулио Иглесиасе? Это моя любимая история! Однажды меня пригласили в его особняyк. Меня привели к огромному бассейну, где Хулио лежал в окружении красивых обнаженных блондинок Он вскочил, когда увидел меня, потряс мою руку и произнес: „Здравствуйте, мистер Кастанеда!“ — он был очень любезен, а потом сообщил мне:

— Я трахаюсь каждый день. Я не очень умело это делаю, но трахаюсь так часто, как могу! Трижды в день!» Carajo!Это моя любимаяистория!

Из-за абсурдного поворота беседы я мгновенно поняла, что они испытывали меня на предмет присоединения к их групповым утехам. Я поняла, что группа уже существовала и тест мною провален.

Меня это слегка разочаровало.

Пятнадцать лет спустя, лежа в объятиях Карлоса, я спросила его об этом вечере. Оказалось, я и впрямь провалилась на том «экзамене». Но почему? Что я сделала неправильно?

— Ну, — ответил он, — ты была слишком озабочена платой оброка этому миру.

—  Да-а?

— У тебя был муж — этот джазмен, — прошипел он. — Твой дом в Беркли, друзья… Сдвинуть тебя было невозможно. Кроме того, был жив Ирвинг, а он ни за что бы не отпустил тебя. Освободить тебя, разбить твои цепибыло невозможно.

К 1989 году я уже была разведена и увлеченно занималась китайскими боевыми искусствами и медитациями. Четыре года я брала уроки у пышущей здоровьем восьмидесятитрехлетней женщины, величайшего мастера цигун. К ней можно было попасть только по знакомству; она учила в затхлом подвале Сан-Франциско.

Я хотела, чтобы они встретились с Карлосом, поэтому написала ему об уникальной медитации, которой ее обучили в детстве прекрасные шанхайские мастера. Мы с ним очень быстро связались — он мгновенно позвонил в Лос-Анджелес и поговорил с Ирвингом, как оказалось, в последний раз.

Они, как обычно, весело поболтали. Карлос оставил для меня номер. Когда же я позвонила, номер уже не отвечал.

Это был тяжелый период моей жизни. Я искала партнера после того, как кончилось мое замужество, но не встретила никого, кто бы мне по-настоящему понравился. Я очень беспокоилась за родителей, потому что мой отец был тяжело болен, но отказывался пойти к доктору. У меня самой были гормональные проблемы, и я принимала таблетки прозака [13]по полмесяца — это было новое экспериментальное лекарство. Вскоре, не пройдет и года, как мой отец умрет от рака, и мир перевернется вверх дном. Начнется настоящая магическая сага. неизведанного.

<p>глава 3</p><p>ВСТРЕЧА С ФЛОРИНДОЙ ГОДЫ СПУСТЯ</p>

Спокойно уйди в тень, опасаясь как зла, так и добра.

Слишком часто они являются одним и тем же.

Дуглас Э. Винтер «Бег»

Одним холодным вечером 1991 года, я раскрыла газету и заметила объявление, что этой ночью в «Гайа Букс» выступит с речью Флоринда Доннер. Это был нью-эйджевский, феминистский книжный магазин в нескольких кварталах от моего дома в Беркли.

У меня болела голова, и мне хотелось оставаться дома. И в то же время, прошло уже десять лет с тех пор, когда я последний раз видела мою любимую энергичную подругу, Флоринду. Я приняла аспирин и, пройдя четыре квартала, пришла на лекцию. Этот поступок изменил всю мою жизнь. У Карлоса была любимая присказка, популяризированная в его бестселлерах — «Всем нам дается один кубический сантиметр шанса, хотя бы раз в жизни. Это подарок, который предоставляется через Дух». За медное кольцо берется авантюризм — иногда случайно, как у меня, когда я потянулась за баночке с аспирином — хотя большинство как правило игнорирует его, и направление наших жизней никогда не отклоняется от скучных норм социальной рутины. Магия, всегда говорил Карлос, находится повсюду, но мы носим шоры, которые мы нацепляем на себя, боясь неизвестности. Если бы, призывал он, мы смогли бы жить как пираты, захватывая сокровища жизни и направляли паруса вперед к открытому морю, мы могли бы гордиться подарком, который является нашей жизнью.

«Я живу в первом вагонепоезда, поэтому все, что я вижу, — ново для меня, — часто говорил он мне. — В это время остальные проживают свои жизни в безопасном вагоне».

Для лекции Флоринды было арендовано помещение в магазине, но двери были еще закрыты. Я попыталась что-нибудь рассмотреть через щелку и сразу же увидела миниатюрную, очаровательную Флоринду, рядом с ней была дама повыше, с удивительно женственной фигурой, с миндалевидными глазами и волосами с проседью. Они смеялись и дурачились с игрушками магазина «Нью эйдж» — били в шаманские барабаны, смотрели сквозь кристаллы. Они не видели меня. Я почему-то стеснялась показаться им.

Когда открылись двери в лекционный зал, я собрала всю свою смелость и приблизилась к Флоринде.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии