– А как иначе? – удивилась я. – Побеждает хитрейший! А мне эта победа очень нужна!
– Не шибко ты похожа на провидицу… – покачал головой Годвин. – Это раз! Второе, где возьмем реквизит? Просто будем ходить по улицам и орать, как блаженные?
– Может, украдем? Или позаимствуем на время? – радостно сообщила я. – Хотя нет, можно сделать все намного проще!
– И смысл во всем этом представлении? – поинтересовался чародей.
– Люди готовы поверить во все, что угодно, особенно если это является оправданием всех неудач! – многообещающе улыбнулась я, доставая чернильницу и беря в руки одну листовку.
Дальше я не додумала. Никак не могла придумать взаимосвязь между всеобщим эфемерным счастьем и названием своей партии.
– Сима, а покороче можно? – спросил офигевший волшебник, читая мои каракули через плечо. – Они же до скончания века будут это переписывать! Я уже не говорю о том, что это форменный бред.
«Письма… Письма лично на почту ношу, словно я роман с продолженьем пишу…» – пропела совесть. «Знаю, не получит их мой адресат! Адрес нужно четче писать!» – допела я. «Где-то письмо мое. Где? Где? Где? Где? Где-то на почте в Караганде!» – спела совесть. «Жа-а-аль, ждут его в Вологде!»
– Покороче, говоришь? – спросила я, поднимая бровь. Ха! А чародей прав. Нужно что-то короткое, обязательно упомянув название партии!
Шедевр! Четко, понятно, лаконично, а главное, что политически верно! Я перечитала письмо и сунула в первый попавшийся почтовый ящик.
«Лети с приветом, вернись с ответом!» – сказала совесть, глядя, как оно исчезает среди журналов.
– Годвин, у нас места в первом ряду! – радостно сказала я, отходя подальше. – Посмотрим, сработает или нет. Если не сработает, то придется прикидываться провидицей!
– Давай поспорим! Я говорю, что нет! Не сработает! – радостно сказал чародей, протягивая мне руку.
– А мне кажется, что да! Помни, ты споришь с пока что самым удачливым человеком на свете! – Я пожала протянутую руку. – На что спорим? – поинтересовалась я, немного волнуясь.
– На желание! – ответил чародей.