Ученик

— Вы только посмотрите. — Он ткнул себя в пухлый живот. — Как будто проглотил баскетбольный мяч. Вот на что он похож. Или будто я на пятнадцатом месяце беременности. Не могу даже угнаться за девчонкой. А когда-то, знаете, я отлично бегал. Как скаковая лошадь. Не то что сейчас. Вам бы тогда меня встретить, Риццоли. Вы бы меня не узнали. Что, не верите? Потому что видите меня такой развалиной. В самом деле рухлядь. Слишком много курил, слишком много ел… — «Слишком много пил», — добавила она про себя. — …в общем, мешок жира. — Он со злостью хлопнул себя по животу.

— Корсак, послушайте меня. Это я все испортила, а не вы.

Судя по его взгляду, он был явно обескуражен.

— Там, на кладбище. Мы оба бежали. Гнались за мнимым преступником. Вы бежали сзади. Я слышала, как тяжело вы дышали, пытаясь не отстать.

— Да, как паровоз.

— А потом вы пропали. Вас просто не оказалось рядом. Но я продолжала бежать, и все это оказалось пустой тратой времени. Это был вовсе не преступник, а агент Дин, который осматривал территорию. Преступник давно сбежал. Мы гнались за тенью, Корсак. За тенями. Вот и все.

Он молчал, ожидая продолжения.

Усилием воли Риццоли заставила себя рассказывать дальше:

— Вот когда мне следовало начать искать вас. Я должна была понять, что вас нет рядом. Но все пошло кувырком. У меня просто не было времени думать. Мне бы сразу поинтересоваться, где вы… — Она вздохнула. — Не знаю, сколько времени прошло, прежде чем я спохватилась. Может, всего несколько минут. Но боюсь, что гораздо больше. И все это время вы лежали там, за надгробием.

Воцарилось молчание. Она засомневалась в том, что до него вообще дошел смысл сказанного, потому что он начал возиться с трубкой капельницы. Как будто избегал смотреть на нее и пытался отвлечься на что-то другое.

— Корсак!

— Да.

— Вы ничего не хотите мне сказать?

— Да. Забудьте — вот что я хотел сказать.

— Я себя чувствую полной дурой.

— Почему? Потому что выполняли свою работу?

— Потому что я должна была побеспокоиться о своем партнере.

— Это обо мне, что ли?

— В ту ночь вы были моим партнером.

Он рассмеялся.

— В ту ночь я был обузой. Двухтонной гирей на ваших ногах. У вас было полно проблем, было не до меня. И вот я лежу тут и думаю, что завалил дело. Причем в буквальном смысле. — Он опять похлопал себя по животу. — Все думал, что когда-нибудь избавлюсь от него. Сяду на диету, приведу себя в форму. Но вместо этого каждый раз покупал брюки на размер больше. И оправдывался, ворча, что производители сошли с ума, стали шить зауженные вещи. Через пару лет я бы, наверное, вообще вырядился в клоунские штаны. Безразмерные. И никакие таблетки уже не помогли бы пройти медосмотр.

— Вы правда принимали таблетки? Чтобы пройти медосмотр?

— Да нет, это я так сказал. А вообще-то мои сердечные дела давно не в порядке. Я знал, что рано или поздно такое случится. Но теперь, когда это случилось, мне стало по-настоящему страшно. — Он помрачнел. И опять устремил взгляд на монитор, который показывал учащение ритма. — Ну, вот, началось.

Они помолчали, глядя на кардиограмму, ожидая, пока сердце успокоится. Риццоли никогда не обращала внимания на то, как бьется ее собственное сердце. Но, глядя на кардиограмму Корсака, невольно потянулась к своему пульсу. Она всегда воспринимала работу сердца как нечто само собой разумеющееся, и вдруг задалась вопросом, каково это — считать удары, опасаясь, что следующего может уже не быть, что жизнь остановится.

Она посмотрела на Корсака, который лежал, не отрывая взгляда от монитора, и подумала: он не просто злится, он напуган.

Корсак вдруг резко сел на кровати, прижав руку к груди, и в глазах его была паника.

— Позовите медсестру! Скорее!

— Что? В чем дело?

— Вы что, не слышите сигнала тревоги? Это мое сердце…

— Корсак, это мой пейджер.

— Что?

Она отстегнула с ремня пейджер и выключила сигнал. Приблизила к нему табло, чтобы он увидел телефонный номер.

— Видите? Это не ваше сердце.

Он откинулся на подушки.

— Слава Богу. Уберите эту штуку. Так и до инфаркта недалеко.

— Можно я воспользуюсь вашим телефоном?

Он все еще прижимал руку к груди, и от облегчения весь как-то обмяк.

— Да-да. Пожалуйста.

Она сняла трубку и набрала номер.

Ответил знакомый хрипловатый голос:

— Судмедэкспертиза, доктор Айлз.

— Это Риццоли.

— Мы тут с детективом Фростом сидим, изучаем рентгеновские снимки зубов. У нас был список пропавших женщин по региону Новая Англия, что прислали из Национального информационно-криминологического центра. А этот файл пришел по электронной почте из полиции штата Мэн.

— И что за дело?

— Убийство и похищение от второго июня этого года. Убитый — Кеннет Уэйт, тридцати шести лет. Похищенной была его жена Марла Джин, тридцати четырех лет. Вот снимки ее зубов мы сейчас и рассматриваем на компьютере.

— Выходит, мы обнаружили Леди Рахит?

— Да, все совпадает, — ответила Айлз. — Теперь у вашей жертвы есть имя: Марла Джин Уэйт. Сейчас нам по факсу передадут все ее данные.

— Подожди. Ты сказала, это убийство-похищение произошло в Мэне?

— Да, в городке Блу-Хилл. Фрост говорит, что бывал там. Часов пять езды на машине.