Ученик

В тупике блеснули фары автомобиля: приехал Корсак.

— Все в сборе, — сказала она. — За работу?

Корсак и Мик не были знакомы. Риццоли представила их друг другу и заметила, что Корсак, покосившись на серьгу в ухе криминалиста, не без колебаний пожал руку Мика. Она даже представила себе, какие мысли крутятся в голове у Корсака. Серьга. Накачанный. Не иначе голубой.

Мик начал выгружать оборудование.

— Я захватил новый прибор «Мини-Краймскоуп 400». У него дуговая лампа в четыре сотни ватт. В три раза ярче, чем старая трехсотпятидесятка. Мы с таким интенсивным светом еще не работали. Эта штука даже ярче, чем ксеноновая лампа в пятьсот ватт, — Он бросил взгляд на Корсака. — Не поможете мне донести?

Прежде чем Корсак успел ответить, Мик всучил ему алюминиевый чемоданчик, а сам полез в фургон за остальным оборудованием. Корсак так и застыл на месте с выражением крайнего недоумения на лице. Потом все-таки направился к дому.

К тому времени, как Риццоли с Миком, нагруженные сумками с инструментом, шнурами и защитными очками, добрались до входной двери, Корсак уже зажег в доме свет. Они надели бахилы и прошли внутрь.

Так же, как утром Риццоли, Мик замер в холле, устремив изумленный взгляд под сводчатую крышу.

— Там, наверху, витражи, — сказала Риццоли. — Ты бы видел, как играют они на солнце.

Из гостиной донесся недовольный голос Корсака:

— Мы здесь по делу или как?

Мик метнул на Риццоли взгляд, в котором явственно читалось: «Что за придурок?», но она лишь пожала плечами. Они прошли в гостиную.

— Вот эта комната, — деловито произнес Корсак. Сейчас на нем была другая рубашка, но и она уже успела пропитаться потом. Он стоял, широко расставив ноги, словно капитан на палубе своего корабля. — А вот участок пола, который нужно будет осмотреть.

Вид крови по-прежнему вызывал содрогание. Пока Мик устанавливал аппаратуру, Риццоли неотрывно смотрела на стену, думая о том, что, сколько бы ни скоблили эти пятна, все равно не удастся окончательно стереть следы зверства: молекулы крови намертво въелись в узорчатый рельеф штукатурки.

Но сегодня они искали не кровь. То, что их интересовало, было гораздо труднее увидеть, вот почему понадобился сверхмощный источник света, который только и мог обнаружить след, не видимый обычному глазу.

Риццоли знала, что свет — это всего лишь электромагнитная энергия, которая движется волнами. Видимый свет, улавливаемый человеческим глазом, представляет собой волны длиной от четырехсот до семисот нанометров. Волны ультрафиолетового диапазона короче, а потому невидимы. Но, когда ультрафиолетовый свет падает на природные и искусственные субстанции, он возбуждает электроны и вызывает свечение, называемое флуоресценцией. Ультрафиолетовый свет может выявить органическую жидкость, фрагменты костей, волосы, волокна тканей. Вот почему она попросила доставить сюда «Мини-Краймскоуп». В лучах ультрафиолетовой лампы можно обнаружить целый арсенал новых улик.

— У меня практически все готово, — сказал Мик. — Теперь нужно сделать так, чтобы в комнате было максимально темно. — Он посмотрел на Корсака. — Может, начнете гасить лампы в холле, детектив Корсак?

— Постойте. А как же защитные очки? — спросил Корсак. — Ведь ультрафиолет вреден для глаз, разве не так?

— На тех волнах, что я использую, он не так уж и вреден.

— Все равно, дайте мне очки.

— Они в том чемоданчике. Достаньте для всех.

— Я выключу свет в холле, — сказала Риццоли и, выйдя из гостиной, принялась щелкать выключателями. Когда она вернулась, Корсак и Мик по-прежнему стояли в разных углах комнаты, словно боялись подцепить друг от друга какую-нибудь заразу.

— Ну, с чего начнем? — спросил Мик.

— Давай с того угла, где был обнаружен труп, — предложила Риццоли. — А оттуда двинемся уже по всей комнате.

Мик огляделся по сторонам.

— Вон там лежит бежевый ковер. Он обязательно будет флуоресцировать. И тот белый диван тоже. Просто предупреждаю вас, что на тех предметах мы точно ничего не сможем обнаружить. — Он взглянул на Корсака, который уже нацепил очки и выглядел молодящимся модником. — Погасите свет, — попросил Мик. — Проверим, насколько здесь темно.

Корсак щелкнул выключателем, и комната погрузилась в темноту. В огромные незашторенные окна заглядывали звезды, но луны на небе не было, а густые заросли деревьев загораживали свет из окон соседских домов.

— Неплохо, — сказал Мик. — Можно работать. А то бывает, что приходится накрываться одеялом, чтобы хоть что-нибудь увидеть. Знаете, сейчас разрабатывают такие системы, которые функционируют и при дневном свете. Придет время, когда нам не придется спотыкаться впотьмах.

— Может, хватит болтать, начнем работать? — огрызнулся Корсак.

— Я просто подумал, что вам интересны некоторые технические подробности.

— Как-нибудь в другой раз, ладно?

— Как скажете, — невозмутимо произнес Мик.