Ученик шиноби 19. Финал

— Потом так потом, — понимающе кивнул он. — Отвлекать не буду. Про дела потом поговорим. Как и про твои приключения. Домой тогда отправлю сообщение…

— Не надо. Так приду.

— Э нет, дружок, — покачал Шупа головой. — Главу должны встретить как подобает, и пусть они там подготовятся.

Я не стал спорить, потому что слабо представлял, как оно лучше. Шупа попрощался и свалил. Меня домыли, оставили отмокать. Роза заглянула ко мне, и на этот раз её реакция была куда теплее. Горячее, я бы сказал. То ли она так выразила, как соскучилась, то ли провела экспресс-курс по расслаблению одичавшего мужа.

Не буду отрицать. Получилось у неё очень даже неплохо.

Я тоже был хорош. Ответил ей со всей доступной страстью мужчины, который давно не видел свою женщину и который больше не помнил о смерти.

***

Но всё произошедшее ранее неважно. Вскоре я встретился с дочерью. Роза постаралась, нарядила её в платье. Мою повзрослевшую дочь, с белыми волосами и зелёными глазами. Глаза мои видели плохо, я смог разглядеть лишь общий силуэт, но и это было прекрасно.

— Ты мой папа? — спросила она, когда я вошёл в зал, где она ждала.

Голос был настолько серьёзен, что я невольно вздрогнул. Моя собственная дочь сомневается, её ли я отец. Ей сейчас шесть с половиной, и за последние четыре года она видела меня всего ничего. Заслужил.

— Конечно, это твой отец, — ответила Роза излишне радужно, пытаясь скрыть неловкость. — Он был занят важным делом и теперь вернулся.

— Мама говорила, что у меня твои глаза. Но твои глаза серые, в них нет цвета.

— Я его потерял, а раньше они у меня были такие же зелёные, — улыбнулся я.

— Как можно потерять цвет глаз? — спросила она с той самой детской интонацией, полной подозрения, что взрослые ей лгут.

— Надо убить бога. Тогда они обидятся и заберут цвет глаз.

— Ты убил бога? — удивилась она.

— Кхм… — прокашлялась Роза. — Папа шутит.

— Папа не шутит, — снова необычайно серьёзно ответила София. — Ты убил бога, и они тебя наказали? Поэтому ты так долго возвращался?

— Вроде того, — смутился я.

— София, хватит смущать папу.

— Ты большой, — сказала она мне. — А значит, сможешь взять меня на руки. Мама говорит, что я уже большая кобыла и что она меня не удержит.

— Кхм-кхм. — Теперь от Розы повеяло смущением. — Не слушай её. Эта бестия мигом тебе на шею сядет.

— Я не против. Шея у меня крепкая, — подхватил я дочь на руки.

— Всех выдержит? — невинно спросила она.

Я беспомощно глянул на Розу, спрашивая, это мне показалось или дочь действительно издевается?

«Издевается, издевается, — ответила та мысленно. — Эта пигалица тот ещё монстр, не обманись её милым видом. Мы получили ровно то, что хотели. Отличные гены. Она вынослива, с прекрасным здоровьем, царапины затягиваются в течение пары часов. А ещё она чувствует эмоции других людей, чем нагло пользуется. Так что твоя дочка взрослее, чем кажется. Эмпат с шилом в заднице и килотонной энергии в одном месте».

«Я думал, способности пробуждаются в более позднем возрасте».

«Я тоже так думала. Твои дети все поголовно нарушили это правило. Ты ещё остальных не видел».

— Хватит болтать мысленно, — надумала губки София. — Это некрасиво, когда я здесь!

Охох. Жизнь меня к такому не готовила. Со своим дикарским образом жизни как-то я не рассчитывал, что дочь у меня окажется настолько взрослой. Что с этим делать, как реагировать, я попросту не знал.

— А что ты мне привёз? — тут же последовал вопрос.

— София, не надо сразу требовать с отца подарки. Он только вернулся из тяжёлого путешествия.

— Тогда расскажи про него! — среагировала она.

И откуда это стойкое ощущение, что жена не шутит и эта девчушка вскоре из меня верёвки вить начнёт?

***

Когда у тебя несколько детей, ещё и от разных женщин, а ты их давно не видел, то душа и сердце рвутся успеть сразу и всюду. Разум же коварно добавляет к этому, что я и так сильно провинился и что по тому, кого и в какой последовательности посещу, могут сделать определённые выводы с последующими обидами.

Роза же настояла, чтобы я остался на ночь и что лучше предварительно послать весть, что вернулся, жив-здоров, и что не надо пугать домочадцев своим сомнительным видом. Меня пусть и отмыли, но… В зеркало-то я посмотрелся, с трудом разглядев себя вблизи. Попытался вспомнить, каким был до этого затянувшегося путешествия. Схуднул или, скорее, высушился. Лицо изменилось, оно и так добрым не было, а тут совсем суровым стало. Взгляд такой, будто убийство замыслил. Был порядочным герцогом, а стал матёрым убийцей, в худшем стереотипном смысле этого слова.

Поэтому время на подготовку требовалось скорее не остальным, а мне самому, чтобы расслабиться, освоиться и перестать «шибать убийственным намерением», как сказала та же Роза. Я сам за собой ничего такого не заметил, но, прогулявшись по дворцу, понял, что некоторые от меня и правда шугаются.