Ученик чародея

– Тогда, юный человек, вот наше последнее слово. Ты должен доказать нам, что сильф Л'ииикькая и человек Лика - одна и та же личность.

– Как?

– Узнай её. Если ты сможешь отличить Л'ииикькаю от других девушек, значит, ты видишь в сильфе что-то такое, что знал, когда она была человеком. Не сможешь - значит, это разные личности и ты ничего не можешь требовать.

– Но как же?…

– Это наше последнее слово. Как только наступит вечер, ты должен будешь узнать Л'ииикькаю хотя бы один раз из трёх. Никто не может заявить, что мы несправедливы к гостю, который столько для нас сделал. Но если ты не сможешь узнать Л'ииикькаю - ты покинешь наш мир в тот же вечер. Мы надеемся, что эльфы не откажутся вернуть тебя домой.

Эльфы снова переглянулись.

– Мы бы рады, - сказал один из них.

– Но как только увидели вашего колдуна, сразу поняли, что это невозможно.

– Невозможно?! - закричала я.

– Он должен вернуться домой тем же путём, каким попал - через портал. Открыть для него другую дорогу не в нашей власти.

Нет, демоны не зря честят эльфов на все лады. Столько дней они молчали, не желая рассказать самое главное!

– Тогда пусть покинет наш город, - нашёлся городской глава. - И никогда больше не приближается.

Колдун пришёл в замешательство.

– Но куда мог деться портал?

– Похоже, вы его потеряли ещё при перемещении, - весело ответили эльфы. Этих существ всё смешит. - Он где-то в нашем мире - это всё, что мы знаем. У сильфов его нет. У нас - тоже.

– Мы обратимся к демонам, пусть поищут, - пообещал городской глава. - Вы принимаете наши условия?

Колдун пожал плечами.

– Принимаю.

Вечером на площади собрались все - даже те, кто пропустил утреннее представление. У меня было достаточно подруг моего роста и возраста, и можно было не опасаться, что колдун отличит меня от остальных случайно. Городской глава отобрал десять девушек и велел выстроиться так, чтобы колдуну было удобно нас узнавать.

Чувствуя себя ужасно глупо, я встала в ряд с остальными. Кто-то из нас хихикал, кто-то, наоборот, рыдал. Кому-то было жалко влюблённого волшебника, кто-то боялся, что колдун узнает меня и принудит к браку, а кому-то вся ситуация казалась донельзя забавной.

Глава прикрикнул. Все сделали серьёзные лица и спрятали руки за спинами: чтобы колдун не мог узнать меня по синяку на руке.

Колдун прошёлся вдоль нашей шеренги. Он был печален, а в глазах не мелькало ни искорки узнавания. Я успокоилась: кого бы он ни любил, это была не я. Он никогда не докажет, что я давала столь безрассудные клятвы.

Р'ееефь покачал головой.

– Что я могу делать? - спросил он.

– Вы можете узнать или не узнать вашу невесту, - любезно откликнулся глава.

– Я понимаю, но что мне при этом разрешается делать?

– Только смотреть.

– А говорить я могу?

– Но вы же и так говорите.

– Нет, я имею в виду - говорить с Ликой?

– Вы с ней говорили и не раз.

– А я хочу сейчас.

– Но она не будет вам отвечать.

– Почему бы и нет?

– Разве вы не понимаете? Она же может выдать себя!

– Нет, это вы не понимаете. Я ни слова не скажу Л'ииикькае и она может молчать сколько угодно. Я хочу обратиться к Лике. Мне так легче будет узнать её среди других.

Глава пожал плечами.

– Даже если случится чудо и она вас вспомнит - условие остаётся в силе. Вы не получите прав на девушку, пока не узнаете её среди сильфов.

– Хорошо.

Мне стало страшно. Что он задумал?

Р'ееефь перемигнулся с кем-то из вернувшихся к вечеру эльфов и тот протянул ему… нечто. Кажется, это музыкальный инструмент. Он чем-то напоминал скрипку, но именно что напоминал - форма была совсем другая, никакого смычка и…

Р'ееефь заиграл. Не знаю, на что он рассчитывал, извлекая из своего инструмента кошмарно громкие звуки. А потом ещё и запел. К счастью, тут подействовало заклинание и звуки инструмента стали тише, такими, какие мы могли спокойно слушать.

Он пел. У человека оказался очень приятный голос, но слова какие-то дикие. Было совершенно непонятно, к чему он поёт эти песни, не о любви, не о магии, не о людях. То есть они были, конечно, о людях, но я ждала, что Р'ееефь будет петь о том, как хорошо быть человеком… а он этого не делал.

Песни были грустные, красивые и, послушав немного, я поняла, что с трудом могу удержаться от слёз.

Не я одна - очень скоро на площади рыдали все. Даже эльфы украдкой смахивали слёзы.

Р'ееефь последний раз провёл по струнам и умолк.

– Лика, - прочувственно проговорил он. - Я знаю, ты меня не помнишь и не помнишь, что совсем недавно любила. Я ничего не могу с этим поделать. Я даже не могу отличить тебя от других сильфов: для меня вы все на одно лицо. Ты не помнишь меня, не помнишь, как мы были вместе, как мы познакомились, как я пел тебе песни, как я спас твою жизнь, как заботился о тебе в замке своего учителя… Я любил тебя и делал всё, чтобы ты была счастлива.

– Зачем тогда, - прозвучал неестественно громкий голос, - зачем тогда ты проводил свои эксперименты и привёл меня в другой мир? Зачем превратил в сильфа?

Все отпрянули и только в глазах колдуна загорелась безумная радость. Это говорила я, но что со мной?