Учение о выживании

От самого человека, погрязшего в догмах, не зависит ничего. Это находится в противоречии с внутренним чувством человека, то есть с любовью, то есть с самим человеком. Ведь человек рождается на свет, чтобы самому прожить свою жизнь, чтобы наладить свою жизнь, чтобы исправить ошибки, допущенные им в предыдущих жизнях. Будучи вынужденным перенять догматическое представление о жизни, человек истребляет любовь, а значит, самого себя. Он рождается на свет, чтобы отдавать, быть счастливым, а его заставляют ждать милости от «бога», который находится где-то далеко и знать ничего не знает об этом человеке. Кто не знает про переживания человека, тот не внемлет его словам, но зато внемлет тем, кто из корысти выворачивает правду наизнанку.

Из-за всех этих переживаний вера когда-нибудь да иссякнет, ибо истинная вера являет собой святое чувство – Любовь. Утрата веры отзывается острой болью в сердце каждого, кто когда-либо терял веру в человека. Прирожденный атеист замазывает рану от утраты веры в Бога все тем же атеизмом. Поэтому о Боге он вспоминает, лишь когда все иные средства спасения исчерпаны.

В каждом из нас живет потребность по-настоящему верить, надеяться, любить.

Любой религии свойственно, с одной стороны, наивное представление о жизни, а с другой, эгоистичное отношение к ней. Это касается и межличностных отношений, и индивидуальной человеческой психики. Культивируя невежество, религия умышленно препятствует развитию во времени. Цель эта достигается разными приемами. Один из них – отрицание реинкарнации. Если бы человек знал, что он будет рождаться снова и снова, он стал бы относиться к будущему иначе. Он сообразил бы, что в будущее лучше идти с легким сердцем, и стал бы облегчать груз своей вины. Проникся бы смыслом следующих слов: помоги себе сам, и Бог тебя не оставит.

Чем активнее происходит отрицание реинкарнации, тем сильнее среди людей попустительские настроения. «Один раз живем», – рассуждает отупевший от страданий народ, выбирая в качестве своих представителей не скупящихся на посулы краснобаев, которых интересует только власть. «Один раз живем», – рассуждают народные представители и берут от жизни все, что можно, не задумываясь о том, что отнимают у народа в земном отношении то, чего лишают себя в духовном отношении. Сами они теряют куда больше, хотя с виду кажется наоборот. Своим равнодушием народ обрекает представителей власти на страдания, а те, в свою очередь, обрекают на страдания народ. Множится обоюдное равнодушие, ибо у людей, томящихся в тисках догм, нет веры в будущее. Кивая друг на друга, ни одна из сторон не понимает, что уготавливает страдания прежде всего себе.

Покуда человек не освободится от судорожных страхов, догм, религии, они будут жить в его подсознании энергетическими трупами и производить свою разрушительную работу. Человек даже не будет понимать, что с ним происходит. Его наивный эгоизм и эгоистичная наивность будут навлекать на него неприятности, одна хуже другой.

У наивного человека жизненное кредо следующее: «Ничего не вижу. Ничего не слышу. И даже не желаю. Так легче жить. Я и сам знаю, что хорошо и что плохо».

А вот жизненное кредо эгоиста: «Все я вижу. Все слышу. Все испытал на собственной шкуре, так что не вешайте мне лапшу на уши. Я и сам знаю, что хорошо и что плохо».

В конечном счете наивность и эгоизм судят о мире, о жизни и о людях одинаково. Различие между ними заключается в следующем.

1. Наивности свойственна повышенная чувствительность. Эгоизму свойственна бесчувственность.

Наивность есть в каждом человеке, но не каждый человек наивен. Эгоизм есть в каждом человеке, но не каждый человек эгоист.Человек управляет своим стрессом до тех пор, пока стресс в нем умещается. Когда же перестает умещаться, то он начинает управлять человеком. Стресс, переросший человека, дает человеку оценку, имея в виду только его тело. Наивный человек перестает быть Человеком. В тот миг, когда «эго» выбивается на первый план, человека нарекают эгоистом. Избавиться от этого ярлыка весьма непросто.

2. Наивный человек восторгается всем красивым и хорошим. Эгоист не восторгается ничем.