Учение и ритуал высшей магии. Том 1

Духовное небо никогда не изменилось, и астрология претерпела менее перемен, чем астрономия. В действительности, семь планет — только иероглифические символы клавиатуры наших ощущений. Делать талисманы Солнца, Луны или Сатурна, значит магнетически соединять свою волю со знаками, соответствующими главным силам души; посвятить что-нибудь Венере или Меркурию, значит, магнетизировать эту вещь с желанием получить либо удовольствие, либо знание, либо выгоду. Нашими помощниками в этом являются металлы, животные, растения и аналогичные ароматы. Вот семь магических животных: из птиц, соответствующих миру божественному — лебедь, сова, ястреб, голубь, аист, орел и удод; из рыб, соответствующих миру духовному или научному — тюлень, lollurus, lucins, let himallus, le mugil, дельфин и сепия, или каракатица; из четвероногих, соответствующих миру естественному, — лев, кошка, волк, козел, обезьяна, олень и крот. Кровь, жир, печень и желчь этих животных служат для колдовства; мозг их смешивается с ароматами соответствующих планет, и древними признано на практике, что они, действительно, обладают магнетическими свойствами, соответствующими семи планетным влияниям.

Талисманы семи духов приготовляются либо из драгоценных камней: карбункула, горного хрусталя, алмаза, изумруда, агата, яхонта и оникса; либо из металлов: золота, серебра, железа, меди, затвердевшей ртути, олова и свинца. Вот каббалистические знаки семи духов: для Солнца — змея с львиной головой; для Луны — земной шар, пересеченный двумя полумесяцами; для Марса — дракон, кусающий рукоятку шпаги; для Венеры — Лингам; для Меркурия — герметический кадуцей или киноцефал; для Юпитера блестящая пентаграмма в орлиных когтях или клюве; для Сатурна — хромой старик, или змея, обвившаяся вокруг солнечного камня. Все эти знаки находятся на выгравированных древними камнях, в особенности на талисманах эпохи гностиков, известных под именем «Абраксас».

В коллекции талисманов Парацельса Юпитер изображен священником в духовной одежде, а в Таро — великим иерофантом с украшенной тремя диадемами тиарой на голове, держащим в руке трехъярусный крест, образующий магический треугольник и одновременно изображающий собой и скипетр, и ключ к трем мирам.

Соединив все, сказанное мной об единстве тройного и четверного, — вы получите все, что я мог бы сказать о семерном, этом великом и полном магическом единстве, состоящем из четырех и трех.[10]

8. Шет. З ОСУЩЕСТВЛЕНИЕ

Hod

Vivens

Причины открываются следствиями, и следствия пропорциональны причинам. Слово Божье, единственное слово, тетраграмма, утвердило себя четверным творением. Человеческое плодородие доказывает плодородие божеское; Йод имени Бога — вечная мужественность первого принципа. Человек понял, что он создан по образу Бога, после того как понял Бога, бесконечно увеличив составленную человеком о самом себе идею.

Постигая Бога, как бесконечного человека, человек сказал самому себе: "я — ограниченный Бог".

Магия отличается от мистицизма тем, что судит априори, только установив предварительно апостериори самую основу своих суждений, т. е. тогда, когда, посредством универсального закона аналогии, поймет причину на основании следствий, содержащихся в силе этой причины, поэтому в оккультных науках все реально, и теории устанавливаются только на основании опыта.

Реальности образуют пропорции идеала, и в области идей маг считает вероятным только то, что уже доказано путем осуществления; говоря другими словами, то, что верно в причине, осуществляется в следствии; то же, что не осуществляется, — не существует. Осуществление речи (слова — parole) — слово (verbe), в собственном смысле. Мысль осуществляется, становясь словом (parole); она осуществляется знаками, звуками и фигурами знаков; это — первая степень осуществления; затем она запечатлевается в астральном свете; посредством знаков письма или речи она влияет на других людей, отражаясь в них; она преломляется, проходя через «прозрачное» других людей, и принимает в нем новые формы и пропорции, затем выражается в действиях и изменяет общество и весь мир. Люди, рождающиеся и мире, измененном идеей, приносят с собой отпечаток этой идеи, и, таким образом, слово становится плотью. Сохранившийся в астральном свете отпечаток неповиновения Адама мог быть уничтожен только более сильным отпечатком повиновения Спасителя, и, таким образом, в естественном и магическом смысле, можно объяснить первородный грех и искупление.

Астральный свет, или душа мира, бывший сначала инструментом всемогущества Адама, сделался потом орудием его муки, после того как был испорчен и взбаламучен его грехом, примешавшим нечистое отражение к примитивным образам, которые в то время для его еще девственного воображения были книгой универсального знания.