Участь свою не выбирали

А фронтовые события не радовали под Харьковом наши наступающие войска попали в окружение и понесли большие потери; пал героический Севастополь, и весь Крым оказался под пятой оккупантов; пользуясь отсутствием второго фронта, фашистские войска в июле ринулись к Волге и Кавказу; захвачен Донбасс, наши войска отошли за реку Дон… Сводки Совинформбюро снова, как в 1941 году, стали одна другой тревожнее.

В конце июля, когда немцы устремились к Сталинграду, к нам в штабной блиндаж пришел Абайханов и зачитал навсегда оставшийся в памяти фронтовиков приказ Верховного Главнокомандующего номер 227. И сразу трудности нашей "сучанской" жизни, мои заботы о родных, сообщение о замужестве Тани – все отошло назад перед этими откровенными, тревожными и жестокими словами сталинского приказа: "…Пора кончать отступление… Надо упорно, до последней капли крови защищать каждую позицию, каждый метр советской территории, цепляться за каждый клочок советской земли и отстаивать его до последней возможности… Отступать дальше – значит загубить себя и вместе с тем нашу Родину… Ни шагу назад без приказа высшего командования!

…Каждый командир, красноармеец и политработник должны понять, что наши средства не безграничны. Территория Советского государства – это не пустыня, а люди – рабочие, крестьяне, интеллигенция, наши отцы, матери, жены, братья, дети… После потери Украины, Белоруссии, Прибалтики, Донбасса и других областей у нас стало намного меньше территории, стало быть, стало намного меньше людей, хлеба, металла, заводов, фабрик. Мы потеряли более 70 миллионов населения, более 800 миллионов пудов хлеба в год и более-10 миллионов тонн металла в год.

У нас нет уже теперь преобладания ни в людских резервах, ни в запасах хлеба. Отступать дальше – значит загубить себя и загубить вместе с тем нашу Родину…"[18].

Приказ этот запомнился мне как поворотный пункт в войне: наступление немцев под Сталинградом было остановлено! День за днем мы продолжали напряженно следить за сводками. Сталинград не сдавался! Накал боев стал предельным, мужество защитников города – небывалым. Это был героический пример выполнения необычного приказа, и он сыграл великую роль!

"Долгожители" переднего края

Говорят, что случай маловероятен, но щедр. На войне одним, правда, немногим, он дарил жизнь, в то время как кругом калечило и убивало. Для других же не oскупился на ранения и смерти там, где не было большой опасности. Третьих, пропустив через все круги фронтового ада, лишал жизни, когда, казалось, все уже было позади.

…Много раз мог погибнуть на Сучане, но не был даже ранен мой друг, сержант-радист Саша Ипполитов. Летом он неоднократно сопровождал Филиппова, когда тот делал вылазки для пристрелки. Накануне боя, в котором погиб Филиппов, Ипполитов находился на наблюдательном пункте дивизиона. Вместе с ним был заместитель командира шестой батареи старший лейтенант Талидан, временно исполнявший обязанности командира дивизиона. Вечером, 20 сентября, в блиндаж к Талидану и Ипполитову пришел Филиппов. Два связиста поочередно дежурили у телефонного аппарата. Ипполитов, как обычно, проверил на ночь радиосвязь. Рация работала отлично. На передовой стояла мертвая тишина. Незаметно тема разговора переменилась. Вместо обсуждения событий на передовой начались рассказы о довоенной жизни, о личном. Саша с удивлением узнал, что Филиппов – его ровесник, они оба окончили перед войной среднюю школу. Беседовали всю ночь. Когда перед рассветом Филиппов пошел на свой наблюдательный пункт, Ипполитов проводил его и снова вернулся в блиндаж. Уже засыпая, он подумал, что на передовой непривычно тихо.

В этот момент совсем рядом с блиндажом разорвался тяжелый снаряд, вслед за этим послышался нарастающий вой и грохот. Через какие-то мгновенья звуки слились в общий гул, который не давал возможности слышать друг друга и разговаривать по телефону. Из щелей в накате заструился песок; от сотрясений воздуха погасло пламя коптилки. Не дожидаясь команды, Ипполитов включил рацию и услышал в наушниках голос сержанта Асобина – штаб дивизиона требовал доложить обстановку.