Участь свою не выбирали

Владимир Сармакешев, несмотря на инвалидность, окончил институт, стал главным врачом санатория на Сочинском курорте, получил звание заслуженного врача РСФСР. Написал интересную повесть о своей боевой юности[43]. Почетный гражданин города Сочи, член общества англо-советской дружбы, он полон энергии и творческих замыслов. Недавно переквалифицировался на врача-психотерапевта и продолжает работу в санатории. Юлиан Пантелеймонович Померанцев, самоотверженно боровшийся с тифом в освобожденных селах Белоруссии,- теперь заслуженный врач РСФСР, психотерапевт, активно трудится в Москве, поражая коллег неуемной энергией врача-новатора. Виталий Михайлович Сарычев, тоже москвич, после войны до выхода на пенсию продолжал служить в армии. Его два сына – подводники – пришли отцу на смену. Константин Лосев оставался в армии, вырос до полковника, работает преподавателем военной академии в Ленинграде. Николай Портяной сменил военную специальность связиста на гражданскую, без устали, не щадя себя, плодотворно работал в одном из конструкторских бюро Риги. В последние годы его здоровье стало быстро ухудшаться. Операции шли одна за другой. И сердце не выдержало. Безвременно ушел из жизни очень честный и талантливый человек…

Егор Черноголовый работает лаборантом в Харьковском политехническом институте, увлекается художественной фотографией. Юля Сарычева сохранила верность своей гуманной профессии, работает сестрой в одной из московских больниц. Иван Новиков – метеоролог в далекой Туве. Время от времени приходится ложиться в госпиталь – не заживает рана на ноге. Но это не мешает ему приезжать на все встречи ветеранов, вести большую общественную работу. Удивительно стойкий и очень добрый человек!

Много потрудился Алексей Михайлович Саксин, ставший главным конструктором по проектированию автоматических станочных линий. К его военным орденам добавился орден Трудового Красного Знамени. Сейчас он на пенсии. Константин Андреевич Абайханов стал директором Центрального универмага в Ташкенте. Лет десять назад стало подводить здоровье, подорванное на войне. Долго не сдавался, но болезнь прогрессировала, и его не смогли спасти.

Петр Николаевич Кудинов из артиллериста стал политработником. Он всегда был душою коллектива, где находился, а это и есть главное качество политработника. Уйдя из армии, вернулся к журналистике – своему давнему призванию. Написал отличные книги: "Гаубицы ведут огонь", "Огненным мечом" – о боевом пути нашего артиллерийского полка и другие – о событиях и людях военных лет, полон творческих замыслов на будущее. Работает военруком в одном из техникумов Риги. Организовал там музей боевого пути части. Пользуется большим авторитетом и любовью у ребят. Александр Данилович Новиков демобилизовался в звании полковника, живет в Минске, долго и успешно "командовал" водным транспортом Белорусской республики, сейчас на пенсии.

Не могу не написать о судьбе еще одного ветерана. Она во многом необычна, к тому же о Рэме Борисовне Жоховой мне стало известно только сейчас, когда ей, наконец, удалось найти своих однополчан и встретиться с ними.

Во время эвакуации Москвы в октябре 1941 года тринадцатилетняя Рэма оказалась в Поволжье, а мать, выехавшая позднее,- в Средней Азии. Девочка устроилась в местном колхозе трактористкой. Весной 1943 года, вернувшись в Москву, пошла в райвоенкомат и попросила направить ее на фронт. Низкорослая, худющая девчонка выглядела совсем ребенком, и военком отказал.

Тогда она пошла на Курский вокзал и тайком села на одну из платформ проезжавшего мимо воинского эшелона. Так Рэма оказалась в нашей дивизии. Ее направили радистом в роту связи. Она быстро овладела "морзянкой" и перед началом Курской битвы сдала экзамен на радиста третьего класса. В боях под Понырями держала связь с корпусом и хорошо с этим справилась.

Самое сильное впечатление первых дней боев за Поныри, памятное ей и сейчас,- огромное количество раненых, привозимых и приходящих в медсанбат, расположенный неподалеку от штаба дивизии. Вид окровавленных и искалеченных людей был ужасен. После, прячась при обстрелах, она закрывала руками лицо, боясь, что оно будет изуродовано, как у многих из тех, кто проходил мимо. О смерти в пятнадцать лет не думалось…

Несколько раз ей отчаянно везло. В одной из приднепровских деревень налетевшие пятнадцать юнкерсов разбомбили многие дома. Последняя бомба попала в хату, где она находилась. В тот момент она выбегала из сеней, решив укрыться между грядками в огороде. Запомнилась буйная радость, пришедшая к ней, когда поняла, что осталась живой, хотя и побитой до синяков обломками крыльца. Противный звон в ушах долго преследовал ее – даже тогда, когда бегала по деревне, ища в сохранившихся домах полотенца на божницах, чтобы перевязать раненного в живот солдата-узбека.