Участь Эшеров

Бун встал, и Рикс почувствовал, что брат в опасном настроении. Его лицо побагровело от гнева и алкоголя, а на лоб падала непослушная прядь волос.

— Тебе наплевать на папу! Ты просто сидишь тут и ждешь, когда он умрет! — Бун сделал несколько шагов вперед. — Надо бы в окно тебя вышвырнуть, эгоистичный подонок!

Рикс понял, что брат ищет, на ком бы отвести душу. В напряженной тишине Рикс услышал телефонный звонок в коридоре.

— Ты сам пригласил меня сюда. Или забыл? — спокойно спросил Рикс.

— Я тебя не приглашал! Меня послала мама! Если на то пошло, я и не думал, что тебе хватит наглости сюда заявиться… — В дверь постучали, и Бун заорал: — Какого черта?

Показалась испуганная горничная, та самая молоденькая негритянка, что вчера встретила Рикса у порога.

— Мистер Эшер? Звонит женщина по имени Дунстан. Говорит, она из «Фокстонского демократа».

Лицо Буна исказилось от ярости.

— Швырни трубку ей в рожу! — проревел он. — Есть у тебя хоть капля мозгов в голове?

Горничная исчезла, как заяц в норе.

— Идиотка! — пробормотал Бун. Он допил виски, нахмурился и нетвердой походкой опять направился к графину. — Прочь с дороги! — приказал он Риксу, и тот отошел, пропуская его.

— Может, объяснишь, что происходит? Кто эта женщина?

— Назойливая сучка из фокстонской газетенки, вот кто.

— Ищет материал для статьи?

Бун фыркнул.

— Не знаю, чего она там ищет, но от меня не получит ничего! Если она не звонит, то это делает ее отец, старый Уилер Дунстан. Этого придурка следовало упрятать в психушку много лет назад!

Бун налил себе полный стакан, на этот раз обойдясь без льда.

Разговор с горничной позволил ему частично сбросить пар, но злость все еще искала выход.

— Уилер Дунстан? — Имя было смутно знакомо Риксу. — Это не он хозяин «Демократа»?

— Да, хозяин. И сам же кропает статейки. Подтираются его газетой, как я полагаю, все в округе.

— Я не знал, что у него есть дочь.

— Эта сука была в отъезде, в Мемфисе или еще где-то. По мне, так хоть на Луне. Папа велел никому не говорить с газетчиками, особенно из «Демократа». Мы постоянно меняем телефонный номер, и его нигде не регистрируют, но они каким-то образом узнают. Постой. — Он пристально посмотрел на Рикса своими тусклыми глазами. — Я думал, ты знаешь. Насчет книги.

— Какой книги?

— Какой книги?! Боже правый! Рикси, представь, этот чокнутый Дунстан пишет книгу о нас! О семье Эшер! И уже который год!

Рикс от изумления даже стакан выронил.

— Поаккуратней с фамильным имуществом, олух, — проворчал Бун.

— Я… ничего не знал об этом. — Рикс едва ворочал языком.

— Черт! Этот мерзавец выкапывает всевозможную грязь.

Звонил сюда каждый час днем и ночью, пока папа не послал адвоката проведать его. Пыль немного улеглась, но Дунстан заявил адвокату, что мы общественно значимые личности и потому папа не может законно удержать его от написания этой книги. Вот такая новость!

— Кто еще кроме Уолена знает об этом?

— Все. Кроме тебя. А почему? Ты слишком долго отсутствовал.

— Эта книга уже закончена?

— Нет. Пока нет. Папа собирался начать процесс, да заболел. Но как бы там ни было, отец думает, что книга не будет завершена. Ведь необходимые старику Дунстану материалы лежат в подвалах Лоджии, кроме тех, что папа принес в Гейтхауз, естественно. И Дунстан туда нипочем не проникнет, так что рано или поздно оставит свою идиотскую затею. — Бун выпил еще, и глаза его увлажнились. — Эдвин ездил домой к Дунстану и пытался посмотреть рукопись. Старик ее не показал. Папа думает, этот полоумный раздумал издавать книгу и выбросил весь собранный компромат на помойку.

— Если так, то почему его дочь все звонит нам?

— Кто знает? Папа велел не разговаривать с ней, бросать тут же трубку. Что я и делаю.

Рикс поднял стакан и поставил на место. Он чувствовал неуверенность и слабость. Попытался сдержать смех. Кэсс не сказала ему о книге Дунстана, когда он упомянул о своей затее. Почему? Боялась, что станет сотрудничать с Уилером?

Переправлять секреты в лагерь врага?

— Сколько это продолжается? — спросил он.

— Кажется, целую вечность. А вернее, около шести лет. Тогда Дунстан позвонил в первый раз. Захотел встретиться с папой и обсудить свою идею. Папа счел его полным идиотом, да так ему и сказал.

— Шесть лет? — недоверчиво переспросил Рикс.

В течение шести лет посторонний человек изучает родословную Эшеров? Что натолкнуло Дунстана на мысль заняться этим? С чего он взял, что сможет написать такую книгу?

И самое главное, как далеко старик продвинулся в сборе материала?

— Плохо выглядишь, — сказал Бун. — У тебя, случайно, не приступ?

Рикс решил, что на приступ это не похоже. Голова оставалась ясной, боли не было. Однако желудок, казалось, опустился до колен.

— Нет.

— Если приступ, топай блевать в другое место. Я намерен и дальше сидеть здесь и пить.

Рикс ушел из гостиной к себе наверх. Он закрыл дверь, припер ее стулом, чтобы не забрела Паддинг, и лег на кровать.

В комнате стоял запах Уолена, им успела пропитаться одежда Рикса и его волосы. Внезапно он вскочил как безумный, сорвал с себя одежду и бросился под душ.