Участь Эшеров

Брат готов был заплакать от огорчения: он не разгибаясь работал весь день, и теперь несколько перепелок все испортили. Жизнь, казалось, получала злобное наслаждение, мучая Натана.

— Хорошо. — Нью поставил свои корзинки. — Я помогу тебе найти.

Темнота сгущалась. Нью полез в кусты, шипы цеплялись за его одежду.

— Почему ты это сделал? — спросил он сердито. — Глупо так себя вести!

— Потому что это были летучие мыши и они запутались у меня в волосах, вот почему!

— Перепелки, — веско сказал Нью.

Он заметил что-то в нескольких футах от себя и приблизился. Выцветший клочок ткани, наколотый на шип. Похоже, от рубашки. Нью оцарапал щеку о колючку и тихо выругался. — Ну, не знаю, куда она улетела! Ты мог ее забросить на луну…

Он сделал еще шаг вперед, и земля ушла у него из-под ног.

Нью падал, прорываясь сквозь густую траву и живую колючую проволоку.

Он слышал, как Натан зовет его по имени, а потом услышал свой собственный крик.

«Я свалился с горы, — подумал Нью, — и сейчас разобьюсь насмерть».

Он продолжал катиться вниз, его болтающиеся руки часто натыкались на шипы. Мальчик больно стукнулся затылком обо что-то твердое. «О скалу… Ударился о скалу… Проклятье! Моя голова!» Он ничего не понимал, пока не услышал вопли оставшегося наверху Натана.

Нью лежал без движения. Он задыхался, во рту была кровь.

— … Слышишь, Нью?! Ты меня слышишь?! — вопил обезумевший от страха брат.

От боли по щекам Нью текли слезы. Он ничего не видел и когда попытался протереть глаза, то не смог даже освободить руку. Он на чем-то висел. Сильно пахло землей, к этому запаху примешивался другой, более острый, сладковатый. Воняло мертвечиной, прямо рядом с ним.

— Натан? — позвал он, не понимая, что говорит почти шепотом. — Натан?! — крикнул он громче. — С тобой все в порядке?

«Отлично!» — подумал Нью и едва не рассмеялся. Каждая клетка его тела пылала как в огне. Он изо всех сил дернул правой рукой и услышал треск одежды. Затем отер слезы и липкую грязь с глаз и увидел в слабом свете, где он находится.

Нью не свалился с Бриатопа, а лишь упал в яму, скрытую кустарником. Ее глубина была примерно тридцать пять футов, крутые земляные стены уходили куда-то в темноту. Он угодил в ловушку; ежевика обвилась вокруг ног и груди, она же держала левую руку. Повсюду были уродливые ветви, свившиеся в петли, кольца и узлы, покрытые огромными колючками. Нью с ужасом обнаружил, что стоит пошевелиться, и он увязает в этих тенетах еще крепче.

Но хуже всего было содержимое ямы.

Здесь валялись трупы, находящиеся на всех стадиях разложения — от вздувшейся плоти до пожелтевших костей. Стоял скелет безнадежно запутавшегося оленя, задрав в небо рога.

Повсюду белели кости енотов, скунсов, лис, змей и птиц. Справа виднелся свежий труп еще недавно бившейся лани. Нью повернул голову налево, и шипы впились ему в шею.

Менее чем в шести футах от него лежал оплетенный зарослями скелет человека. На нем были обрывки красной фланелевой рубашки, украшенные бахромой кожаные штаны и ботинки. Вдоль позвоночника торчали огромные шипы, а сквозь череп пророс вьюнок. Правая рука вывернулась за спину под острым углом, кости были явно сломаны. В отдалении Нью заметил ржавое ружье, а на поясе висели пустые ножны.

Нью яростно боролся за свободу, но колючие витки все туже оплетали его туловище.

— Помогите! — крикнул он. — Натан! Беги скорее за помощью! — У него страшно болела голова.

Натан несколько секунд не отвечал. Затем произнес:

— Нью, я боюсь. Кажется, я сейчас что-то слышал. Чьи-то шаги.

— Беги за помощью! Беги к маме! Скорее, Натан! — Шип глубоко вонзился в щеку.

— Я его слышу, Нью! — Голос брата дрожал. — Он приближается!

Взошла луна. Как тыква, подумал Нью и похолодел.

— Беги, — прошептал он, а затем закричал: — Беги домой, Натан! Давай! Беги домой!

Когда донесся голос Натана, в нем опять была уверенность.

— Я бегу к маме! Я спасу тебя! Вот увидишь! — Послышался треск, будто Натан продирается сквозь кустарник, затем слабый крик: «Вот увидишь!» — и наступила тишина.

Подул ветер, и в яму полетели увядшие листья. Нью слышал свое прерывистое дыхание. Вокруг сгустился запах смерти.

Он не знал, сколько времени прошло. Вскоре он задрожал, ужасный холод пронизывал до костей. Кто-то смотрел на него. Нью чувствовал это так же ясно, как борзая чует кровавый след лисицы. Мальчик взглянул наверх, и сердце учащенно забилось.

На краю ямы, тридцатью пятью футами выше его, в лунном свете стоял силуэт. Незнакомец был закутан во все черное и правой рукой прижимал к боку что-то похожее на мешок.

Нью хотел заговорить, но кровь застыла в жилах.

Черный не шевелился. Нью не знал, кто это, но он смутно напоминал человека. То, что он держал, также не двигалось, но Нью в какое-то ужасное мгновение заметил, как в лунном свете блеснуло белое перевернутое лицо ребенка.

Нью моргнул.

Незнакомец исчез. Если вообще он был. Пропал бесшумно, все звуки заглушил стук сердца мальчика.

— Натан! — закричал Нью.