Убойный репортаж

– И что же именно отвечают вам москвичи? – поинтересовалась научная дама.

– Москвичи отвечают разное, – без особого желания ответил я. – Кто-то говорит, что зло победить можно и нужно, и тогда наступит рай на земле, а кто-то крепко сомневается в такой победе, считает ее невозможной, поскольку зло агрессивнее, а значит, сильнее добра…

– А вы сами как думаете? – прищурилась научная дама, и ее глаза сделались похожи на мультяшно-жабьи.

– У нашей программы не стоит задача выяснить, что думают над возможностью победы над злом сотрудники телеканала, – ответил я, с трудом подавив раздражение. – Телеканал интересует мнение, как вы выразились, московских обывателей.

– Понятно, – чуть презрительно отозвалась она на мою реплику. – Но чтобы ответить на этот вопрос, надо знать, что такое наш мозг.

– И что такое наш мозг?

– О-о, это сложнейший механизм, состоящий из различных долей, осуществляющих различные функции. Возьмем, к примеру, кору лобных долей. Она еще зовется префронтальной корой. Это – исполнительный директор всего мозга. Префронтальная кора находится в передней трети мозга и заведует всем тем, что мы зовем рассудком. Она отвечает за внимание, сопереживание, целенаправленность и планирование. Или, скажем, передняя часть поясной извилины. Именно она позволяет человеку приспосабливаться к любым условиям и выживать в них. А возьмем лимбическую систему мозга. Она отвечает за эмоции человека и…

– Огромное вам спасибо! – решил прервать я лекцию ученой дамы. – Тогда я поставлю вопрос иначе: вы хотели бы, чтобы добро выходило всегда победителем в борьбе со злом?

– Знаете, это тоже требует сначала рассмотрения аспекта…

– Большое спасибо! – прервал я ее научные разглагольствования. Это же сколько пядей нужно иметь во лбу, чтобы не ответить ни на один конкретный вопрос!

Научная женщина недоуменно посмотрела на меня, лучезарно улыбающегося, и переступила с ноги на ногу. Очевидно, до конца ее лекции, столь нагло, но довольно культурно мною оборванной, было еще далеко. Она потянулась к микрофону, чтобы еще что-то сказать, но тут я увидел идущего нам навстречу задумчивого парня и метнулся к нему:

– Здравствуйте!

Парень посмотрел на меня, но, кажется, не увидел. Он был поглощен собственными раздумьями и напрочь ушел в себя.

– Здравствуйте! – еще громче и веселее произнес я. – Вас приветствует телеканал «Авокадо» и программа «Можно ли победить зло».

– Чего? – спросил парень, медленно возвращаясь к действительности.

– Да ничего особенного. Просто мы хотели бы, чтоб вы ответили на наш вопрос.

– Какой? – меланхолически произнес парень.

– Как вы думаете, можно ли научными методами победить зло? – выпалил я, краем глаза заметив, что научная женщина вовсе не собирается уходить.

– Я думаю, что всем нам скоро кобздец, – сморгнув, ответил парень.

– В смысле, зло в скором времени победит добро окончательно и бесповоротно?

– Мы все скоро умрем. – Парень будто не слышал меня. Вот ведь: сначала не видел, теперь не слышит…

– Ну, человек смертен, увы, – констатировал я. – И вы совершенно правы, говоря о том, что всем нам грозит смерть. Но так уж устроен наш несовершенный мир…

– Раньше он был иначе устроен. – Парень впервые поднял на меня свой взор, и я увидел глаза, в которые лучше никогда не заглядывать. В них была такая бездонная и пустая глубина, что по коже у меня побежали мерзкие холодные мурашки…

– А как, позвольте узнать, был раньше устроен мир? – сделал я вид, будто крайне заинтересован в ответе.

– Раньше миром управляли люди.

– А теперь кто? – Мне действительно стало интересно, что ответит парень с безумными глазами.

– А теперь – аргубуданы, – безапелляционно ответил парень.

– А это… кто? – осторожно спросил я.

– Биологические роботы. Они делают все, что им приказывают чечеры, посылающие сигналы с планеты Жык-двести восемнадцать…

Я посмотрел на Степу. Тот шевельнул губами, и по их движению я понял, что пытался мне сказать Степа: «псих». Я согласно кивнул и развел руками. Дескать, а что делать? Это издержки нашего с тобой производства…

– Выходит, зло уже победило в нашем мире? – сказал я, надеясь, что эта фраза заключительная.

– Да, – безапелляционно ответил парень и снова печально повесил голову.

Я поблагодарил его за содержательное интервью и легонько подтолкнул в спину, придав ему толчок к движению. И он пошел дальше, думая о аргубуданах и чечерах с планеты Жык-двести восемнадцать.

– А со мной вы тоже закончили? – спросила дама научного вида.

– Да, – сказал я. – Закончили. Мы на сегодня вообще закончили. Большое спасибо…

Когда шеф досмотрел отснятый нами материал со Светой Коноваленко и уличными синхронами, он пару минут сидел в глубокой задумчивости. Потом его лицо просветлело, и он спросил:

– Ну, что? Говорил я тебе, что Маргарита ни в чем не виновата?

– Говорил, – ответил я.

– И что?

– Ничего. Она не виновата в убийствах Фокина и Зои, но в сокрытии правды о туфтовой деятельности экспериментальной лаборатории она знала и молчала!

– Убийство и сокрытие правды – очень разные вещи, – резюмировал шеф. – Ну и что ты думаешь? Убийца этот, зам по науке, как его…