Убойный репортаж

Через пару остановок, когда пассажиров стало еще больше, Алексей Петрович вдруг вскрикнул:

– Эй, ты! Поосторожнее!

– Простите, – услышал я женский голос откуда-то сбоку.

– Мало того что мне на ногу наступила, так еще норовишь мне локтем по морде заехать, – продолжал возмущаться Алексей Петрович.

– Ну я же извинилась, – сказала женщина.

– Извинилась она, – проворчал Алексей Петрович. – Держаться надо крепче…

– Я держусь, – извиняющимся тоном произнесла женщина.

– Держится она, – проворчал Алексей Петрович. – Крепче, значит, надо держаться…

– Мужик, ты че бузишь, как баба какая, – услышал я новый мужской голос. – Перед тобой же извинились.

– А мне что с того? – огрызнулся Алексей Петрович, который, по сути, должен был принять извинения женщины и успокоиться, ведь у него была нравственная установка на добро…

– Ну ты же видишь, сколько народу, – примирительно произнес тот же новый мужской голос. – И всем надо ехать, не только тебе.

– А ты мне не «тыкай», – с нотками злобы произнес Алексей Петрович, и я увидел, как его затылок напрягся. – Я вместе с тобой свиней не пас.

– Че?! – угрожающе произнес голос второго мужика, встрявшего в перепалку между женщиной и Алексеем Петровичем.

– Хрен через плечо, – уже с нескрываемой злобой произнес мой фигурант, и шея его начала покрываться красными пятнами.

– Мужчина, перестаньте ругаться, – ввязалась в перепалку какая-то новая женщина. – Вы не один едете. Здесь женщины и дети.

– А тебя кто спрашивает? – огрызнулся Алексей Петрович. – Стой и молчи в тряпочку…

– А вы мне не «тыкайте», – возмутилась женщина. – Я вместе с вами, как вы выразились, свиней не пасла.

– Ах, ты! – Алексей Петрович дернулся было, чтобы подобраться ближе к этой женщине, которая не пасла вместе с ним свиней, но у него ничего не получилось: плотность человеческих тел, стоящих впритирку друг к другу, была такая, что ограничивала возможность даже пошевелить рукой. Но мне и так уже все было ясно. Установка нравственности в сторону добра не работала. Это значило, что она работает только в тот период, когда на нужный участок мозга направлено магнитное поле или электромагнитное излучение. Но тогда это никакое не открытие, а нечто подобное временному гипнозу, и все это антинаучно.

А что, если руководитель лаборатории Рудольф Фокин хотел как раз сообщить об обмане на несостоявшейся конференции? И тот, кто об этом знал, убил его, чтобы не дать раскрыться обману. Вот вам и мотив для убийства…

Но кто мог знать, о чем хочет рассказать во всеуслышание Рудольф Михайлович? Для кого это стало бы сильнейшим ударом? И кто отвел этот удар от себя ценою убийства Фокина?

Профессор Базизян? Но он всецело доверял завлабу Рудольфу Михайловичу Фокину и полностью доверяет исполняющей обязанности руководителя лаборатории Маргарите Николаевне Бережной, которые, видимо, вводили его в заблуждение, а попросту обманывали. И если он ни черта не знал, что тестирование – полная ерунда, с какого ему убивать Фокина?

Может, Зоя?

Тоже не та кандидатура. Но об обмане в лаборатории она могла знать или догадываться. Хотя бы из разговоров и споров Фокина с Бережной, про которые она, как сама мне поведала, была в курсе.

Светлана, невеста Рудольфа Михайловича, конечно, в убийстве своего жениха не замешана. Зачем ей это? И мотив у нее отсутствует. Но вот знать об обмане, творимом в его лаборатории, она вполне могла. И о том, что Фокин собирается раскрыть обман на конференции, где он был главным докладчиком, тоже могла. А с кем ему еще оставалось поделиться и рассказать о своих намерениях, как не с невестой? Ведь на данный момент она являлась самым близким ему человеком…

Ну и, конечно, Маргарита Николаевна Бережная.

Вот кто мог и, наверное, точно знал о содержании доклада Фокина на несостоявшейся конференции. Более того, она была наверняка против того, чтобы этот обман раскрылся. Отсюда и нарастание споров и разногласий в последнее время. Ведь они явно ругались. Неужели Маргарита Николаевна Бережная настолько глупа, чтобы все время попрекать бывшего мужа его невестой? Конечно же нет. Раздоры, по всей видимости, велись в иной плоскости: намерение завлаба Рудольфа Михайловича Фокина пролить свет на фальсификацию результатов экспериментов, проводимых в его лаборатории.

Но было ли разглашение обмана Фокиным сильнейшим ударом для нее, для ее репутации?

Пожалуй, что нет. По-настоящему сильный удар она получила, когда произошел разрыв с любимым человеком.

Да и зачем Бережной убивать Фокина? Чтобы оставить за собой рабочее место? Сохранить непорочную репутацию ученого-исследователя? В общем-то, слабенький мотив для убийства человека. Впрочем, если этот мотивчик примешать к клокочущим у нее внутри стихиям ревности, то получится самое настоящее торнадо. А женщины, как известно, умеют мстить…