Ублюдок, притворись моим парнем...

Потом… Что мне снилось потом? По идее, мой разум должен был показать мне другие сновидения, поскольку больше никаких воспоминаний о той ночи у меня не было. Но, нет, сон продолжался. В нем я не потеряла сознание.

Конечно, дальнейшая часть сна была размытой и мало разборчивой, но среди плотной дымки, поселившейся в моей голове, я все же смогла ощутить холод и разглядеть в тумане фигуру своего насильника. Я не знала, чем именно являлся мой сон. Возможно, это лишь бред нарисованный моим сознанием и в реальности такого не происходило, но я видела отблески в глазах этого психа и чувствовала боль от его бесцеремонных действий. А потом… его массивные руки подняли меня? Или нет? Странно и дико. Но в том сне мне показалось, что насильник был не один. Почему я так решила? Его поведение было таким неоднозначным. Сначала жесткими, грубыми, болезненными. Словно он относился ко мне, как к какой-то вещи о целостности, которой не переживаешь. Просто делаешь то, что хочешь и не думаешь о том, что она может сломаться. Но так же в его действиях читалась… Нет, не нежность. Тот психопат на нее просто не способен. Скорее, мелкие проявления какой-то ублюдочной бережности.

Стоило мне проснуться, как все подробности сна сразу же развеялись и лишь слезы, против моей воли стекающие по щекам, ясно давали понять, что снилось мне нечто жуткое.

В то утро я поняла, каково это быть разбитой на части. Вроде прошло время после изнасилования и мне, наоборот, должно было полегчать, но остатки пагубных ощущений, возникших после того сна, вновь открывали в моем сознании неприятный вопрос. Что же тот псих делал со мной, пока я была без сознания? Невероятно садистский вопрос. От него становилось так неприятно. Просто понимание того, что надо мной надругались самым мерзким образом, будто бы унижало и в очередной раз втаптывало в грязь, тихо шепча мне на ухо: «Ты ничтожество».

— Лорет, вставай, — крикнула Розали, заглянув в зал, где я спала на диване. — Уже семь утра.

Я невнятно замычала тут же отворачиваясь лицом к стене. Мне не хотелось, чтобы подруга видела мои слезы и общую разбитость состояния. Поэтому я прикрылась одеялом и изобразила сонливость, а когда девушка пошла на кухню, я прошмыгнула в ванную комнату для того, чтобы умыться и привести себя в порядок.

Меня все еще трясло и на душе залегла горечь, но заходя на кухню, где около плиты крутилась Розали, готовя завтрак, я весело улыбалась. Поддаваться внутреннему смятению означало поддаться страху. Нет, лучше через силу улыбаться.

— Я вижу, что у тебя хорошее настроение, — сказала Розали, заметив мою улыбку. — Тебе приснилось что-то хорошее?

— Да. Мне приснилось множество сладостей, продающихся в маркете по очень низкой цене. Правда, я ужас, как огорчилась, когда проснулась и поняла, что это был лишь сон. Но, ладно. Я хотя бы во сне наелась конфет. И денег не потратила и фигуру сохранила, — я соврала, подходя к девушке, чтобы помочь ей с готовкой. При этом, я напевала какую-то мелодию и покачивала ей в такт головой.

— Смотрю на твое хорошее настроение и аж завидно становится, — подруга сонно зевнула. — Мне вообще ничего не снилось, но спала я беспокойно.

— Скоро выходные. Ты сможешь отоспаться, — я приободряющее похлопала подругу по плечу, после чего, пошла мыть нож. — Слушай, а ты можешь, пожалуйста, узнать, где еще можно найти Флавье?

— Лорет, ты с ума сошла? — Розали приподняла бровь. Естественно, девушка не оценила моего желания опять попросить помощи у Леон-Гонтрана. — Флавье привязал тебя к стулу! Разве тебе после этого не стало понятно, что он помогать не будет? Этот парень агрессивный и ненормальный, — девушка отошла от плиты и потерла лицо ладонями. — Лорет, ты же знаешь, что я желаю тебе только добра, поэтому плохих советов давать не буду. Мне кажется, что тебе все же лучше обратиться в полицию.

— Наверное, ты права, но я хочу хотя бы еще раз поговорить с Флавье. Хуже не будет.

— А мне кажется, что будет. Еще неизвестно кто хуже. Тот псих, изнасиловавший тебя, или Флавье, — покачала головой Розали. — Но, как хочешь. Ты взрослая девушка и сама можешь решать, как поступить.

Подруга пообещала узнать, как еще можно найти Леон-Гонтрана, после чего вернулась к готовке, не прекращая сетовать на то, что я двинулась головой, раз не хочу отходить от прежнего плана и все еще пытаюсь прибегнуть к помощи Флавье, вместо того, чтобы обратиться в жандармерию. Я вновь улыбнулась, решив не говорить, что мне просто страшно. Да, я боялась. Боялась того психопата, который обещал вновь появиться в моей жизни и боялась того, что правоохранительные органы мне не помогут.