Убить зону

— Пока никак, — просто сказал Антонов. — У нее только аббревиатура и номер «Z-8». В нашем распоряжении имелся всего один образец. Он нам достался совершенно случайно. Знаете — вроде побочного загрязнения, в котором был вывален основной артефакт. Так же случайно удалось выяснить его свойства — но и этого оказалось достаточно, чтобы понять ценность этой субстанции. И сразу же все засекретили.

— А что, это настолько ценная штука? — прищурился Маус.

В нем проснулся профессиональный, сталкерский интерес. Ни один сталкер не останется равнодушным при упоминании об особом, уникальном артефакте. Каждый из них, ползая по Зоне в грязи, в радиоактивной жиже, рискуя жизнью и теряя здоровье, мечтает только об одном.

О Большом Призе. Том самом, единственном артефакте, который изменит его жизнь, перевернет с ног на голову ценность всех прочих безделушек, что тянут в свой мир глупые люди из черной утробы Зоны. Большой Приз — он как альфа и омега, как философский камень Зоны. Вроде Монолита. Да только Монолит не утащишь с собой в сидоре…

— Так что это за «Зет-восемь» такое? — с напускным равнодушием спросил Маус. — Что у него за свойства?

Антонов оживился.

— Вы даже не представляете! У него совершенно невероятная субатомная структура! Собственно, вещества с таким свойством не может быть в принципе. Что же до его влияния на человеческий организм… Но вы же не физиолог, вы не поймете!

— А ты скажи так, чтобы я понял, — спокойно сказал Маус. — Не как физиологу, а как темному мужику в противогазе, со снайперской винтовкой под мышкой.

— Ну… — пробормотал Антонов. — Если в таком аспекте… В общем, в каком-то роде «Зет-восемь» стимулирует возможности человеческого мозга.

— Это как?

— Оно создает гениев.

Антонов сделал многозначительную паузу. И, похоже, удивился, что никто не оценил по достоинству его заявление.

— Гениев? — недоуменно произнес Маус. — Как это?

— Вы знаете, каков процент подлинных гениев в человеческом обществе? — прищурился Антонов. Теперь он не напоминал больше то жалкое существо, забившееся в темный угол. Антонов был на коне — он словно читал лекцию в своем Институте. — Можно сказать лишь примерно, но вряд ли больше двоих-троих на миллиард. А тех, кто своим влиянием изменил науку и общество, — вообще единицы. При этом влияние одного гения на человечество колоссально. Один Эйнштейн так встряхнул физику и даже само мировосприятие человека, что волны идут до сих пор. А теперь представьте, что практически каждый, пройдя определенную процедуру, сможет обрести гениальность в той или иной сфере! Под гениальностью мы подразумеваем абсолютную исключительность, полное превосходство над всеми остальными. Представьте, что гениальность можно поставить на поток!

— То есть вокруг будут бродить толпы лохматых психов с высунутыми языками? — криво усмехнулся Маус. Он все еще не понимал, к чему клонит ученый.

— При чем тут лохматые психи? Ах, вот вы о ком… М-да, смешно. Но дело не в этом. Смысл гениальности — в абсолютном интеллектуальном превосходстве одних над другими. Нельзя всех сделать одинаково гениальными — это станет всего лишь новым уровнем усреднения. Возможность создавать гениев в собственных интересах должна быть сосредоточена в одних-единственных руках. И тогда этот вопрос из области чистой науки переходит в геополитическую плоскость, понимаете?

— Теперь уже немного въезжаю, — проговорил Маус.

Не нравился ему этот страстный взгляд, эти искорки восторга в глазах физиолога. Наверное, с таким вот восторгом нацистские доктора резали подопытных в своих концлагерях. Сталкеры вообще с подозрением относились к ученым, проводящим исследования в Зоне и пасущихся в специализированных научных заведениях вокруг Периметра. Многие из них были просто фанатиками, готовыми ставить опыты хоть на окружающих их людях, хоть на самих себе.

— Возможность контролировать гениальность — это способ победить любого врага, не прибегая к силе, — продолжал Антонов. — Победить не только военной, но и научной, экономической мощью. Представьте — мощный всплеск высоких технологий, инновации, недоступные конкурентам, идеальная налоговая система, идеальный менеджмент и логистика…

— Такое государство не выживет, — сухо сказал Маус.

— Почему? — удивился физиолог.

— Государству нужна коррупция, — убежденно заявил сталкер. — Чиновникам нужны взятки, а политикам — скандалы и интриги. Им не нужны инновации и идеальная налоговая система. Им нужны дыры в законах — и возможность воровать из бюджета. Им нужно, чтобы простые мужики, вроде меня, лазили за Периметр и таскали за них каштаны из огня. Им нужно иметь возможность заслать в Зону и угробить научную миссию, а, обгадившись на этом, сделать вид, что они тут и ни при чем вовсе.

— Но я говорю совсем о другом, — растерянно произнес Антонов.

— Так и я о другом, — подхватил Маус. — К чему вся эта болтовня — «гении», «геополитика»? Главное, чтобы эта лучистая дрянь хорошо продавалась. А кто и для чего станет ее использовать — не нашего ума дело.