Убить железного дровосека

– Организм человека до сих пор полностью не изучен и не понят. Мы и сейчас не знаем, что является движущей силой самой жизни. Это позволяет религиозным деятелям предполагать наличие в организме человека некой субстанции – так называемой души. С такой трактовкой я, как учёный естествоиспытатель и материалист, согласиться, конечно, не могу. Но и объяснить появление 30% избранных для вечной жизни людей тоже пока что не в состоянии…

– А что тут объяснять, – сказал толстяк и со стуком поставил на стол пивную бутылку. – У них душу вынули.

Несколько человек, сидевших за столом, отвлеклись от телевизора и повернулись к нему.

– Мне один мужик рассказывал. Я с ним в прошлом году в больничке лежал, когда ногу сломал. Так вот, он говорил, что когда делают эту трёхмерную матрицу, то сердце можно так промыть, что в нём вся душа растворяется. И организмом начинает управлять только один мозг. А мозг без души – это как компьютер. Человек перестаёт быть человеком, перестаёт любить, чувствовать и становится чистым биороботом.

– А почему он не стареет? – спросил Виктор. Он сегодня выиграл спор у приятеля и на выигранные деньги позволил себе дополнительную порцию пива.

– Потому же почему и обычные машины не стареют. Они не живые. Машины делают на заводе, у них нет жизненной силы – души.

– Если на машине ездить, то она состарится, сломается и умрёт.

– Машина – это совсем другое. Если на ней не ездить, а поставить в тёплый гараж, то она будет в таком виде существовать вечно. А если у неё что-то сломается, то заменил деталь – и опять как новая. И так до бесконечности. А если человека запереть в тёплом гараже, кормить, поить, развлекать – он всё равно состарится и умрёт. А биоробот – не старится. Значит он – не человек.

– А кто тогда?

– Ну не знаю. Что-то типа Железного Дровосека. Смотрел мультик про Изумрудный город? Он тоже в начале нормальным человеком был. А потом ему колдунья руки-ноги отрубила, а кузнец сделал железные. В конце концов всё заменил, кроме сердца. Он за ним к Гудвину ходил. Потому что в сердце вся жизнь. А этот новый Гудвин наоборот – сердца и души забирает. Скоро на земле нормальных смертных людей не останется. Будут только одни вечные железные дровосеки… Короче, пацаны, придёт конец света.

Быстрый летний дождь очистил городской воздух и смыл дорожную пыль. Стемнело. На перекрёстке рядом с торговым центром «Эдем» полицейская патрульная машина сверкала в лужах разноцветными огнями. Лёгкий ветерок тащил по тротуару пустой пластиковый пакет с логотипом магазина. Добравшись до лужи пакет надулся и гордо проплыл мимо Виктора, как каравелла, отправляющаяся к неизведанным землям, проплывает мимо сухопутных обывателей, обречённых всю жизнь провести на унылом причале, встречая и провожая корабли.

На площадке перед высоким крыльцом неподвижно лежал другой пластиковый пакет. Длинный и чёрный, с мёртвым телом внутри. Виктор уже видел такие пакеты, но только в новостях по телевизору. А вот так в натуре, в сотне метров от своего дома, – в первый раз.

Полицейские в форме стояли группой рядом с трупом, переговаривались между собой вполголоса и делали пометки в планшетах. Другая группа любопытствующих прохожих собралась немного поодаль, на тротуаре около газона. Молоденький сержант с резиновой дубинкой следил, чтобы они не пересекали установленную границу и не мешали специалистам выполнять следственные действия. Изумрудные буквы вывески освещали небольшую клумбу-островок – разделитель въезда и выезда с парковки. Коммунальная служба городского озеленения засеяла клумбу жёлто-оранжевыми бархотками и лиловыми анютиными глазками. В зелёном свете магазинной вывески она казалась могилой, с которой украли памятник.

Виктор подошёл к группе любопытных.

– Это егеря его грохнули, зуб даю, – говорил коротко стриженный старичок спортивного вида в шортах и белой футболке. Похоже, что он вышел на вечернюю пробежку.

– Почему сразу егеря? Обычная бандитская разборка, – возражал худощавый собеседник.

– Да какие тут у нас бандиты? Все уже давно после кризиса перевелись. Этого вечного жмурика егерь подстрелил, к гадалке не ходи. Точно в лоб. Я дырку видел, когда его менты упаковывали.

– Это не доказательство, – не сдавался худощавый.

– Ещё какое доказательство. Бандиты лупят очередями, куда попало. А тут чистая работа. Видна рука профессионала. Уж я-то знаю, навидался всякого. А вечного только в голову прикончить можно, чтобы мозг разрушился, остальное ему по барабану.