Убить перевертыша

Два дня Мурзин просидел на конспиративной квартире, которая еще недавно была в его распоряжении, а теперь не заселялась только потому, что никто не знал о ней как о бесхозной. Два дня знакомые по старой работе "мальчики" наблюдали за его домом. Ничего заслуживающего внимания, как и предполагалось, не обнаружили. "Электрик" больше не появлялся, да и не мог появиться: тайные службы не любят повторяться - это Мурзин знал. Значит, надо было ждать с их стороны чего-то новенького, неординарного. А этого, сидя в схроне, не дождешься.

На третий день Мурзин вернулся домой усталый, как после дальней дороги. Долго осматривался, пока убедился: никто в квартиру не заходил. Он помылся, выпил для настроения рюмку коньяка и принялся бриться. И как раз в этот момент раздался звонок в дверь. Вытерев лицо полотенцем, Мурзин пошел открывать. За дверью стояла знакомая почтальонша тетя Нюра, и вид у нее был такой, что Мурзин испугался.

- Что случилось?

Тетя Нюра мотнула головой.

- Вам повестка... Из прокуратуры.

На серой, грязноватой на вид бумаге был стандартный текст, гласивший, что ему, гражданину Мурзину Александру Ивановичу, надлежит явиться в районную прокуратуру к следователю Овсянникову и что в случае неявки... Дальше он не читал, подумал, что, видно, редки в военном городке такие повестки, если почтальоны переполошились.

- Ну, и что такого?

- Да как же... Из прокуратуры.

- Ничего особенного. Вызывают, как свидетеля.

- А свидетелей тоже... в случае неявки?

- И свидетелей.

- А-а, - недоверчиво протянула тетя Нюра. - Распишитесь. Вот тут.

Он расписался в получении, снова глянул на повестку и вдруг увидел, что явиться к следователю надо было еще позавчера. Обычное дело при современном почтовом бизнесе. Два дня просрочки - эко дело, бывает и две недели.

- Э-э, нет, тетя Нюра. Напишите-ка на повестке сегодняшнюю дату и распишитесь.

- Я не виновата. Только что получили.

- Да кто вас винит? Виноватых сейчас вообще нигде нет. Отменены виноватые.

- Указом президента?

Он искренне и громко расхохотался.

- Это вы в самую точку, тетя Нюра.

Она растерянно похлопала глазами и попятилась за порог. Мурзин закрыл за ней дверь, еще раз посмотрел на повестку и разозлился: хоть бы написали, что вызывается в качестве свидетеля, хоть бы зачеркнули слова угрозы в случае неявки...

Добриваясь в душной ванной, он все накачивал себя злостью и, когда снова затрещал звонок, уже не вытираясь, шагнул к двери. И сообразил: звонит телефон.

- Да! - крикнул он в трубку.

- Ты чего такой злой?

Голос был далекий, еле слышный.

- Серега, ты, что ли? Чего звонишь?

- Вот тебе на! Разве у нас нет общего дела? Я тебе второй день дозваниваюсь.

- Что стряслось?

- Я в субботу уезжаю.

- Куда?

- Вот тебе на...

- В какую субботу?

- В эту. Послезавтра. Так что придется тебе оторвать задницу от дивана.

- А виза?

- Виза не проблема, если есть деньги.

- У тебя-то они откуда?

- Не задавай социалистических вопросов. Тут очень кстати одно дельце подвернулось, дорогу и все прочее оплачивают...

Мурзин помолчал, переваривая неожиданную информацию. Не любил он ничего, что подворачивается кстати.

- Не нравится мне...

- Не боись, старик, все - о,кей!

- Не нравится мне твоя уверенность.

- А что тебе нравится?

- Ладно, до встречи. Завтра я у тебя.

Положив трубку, Мурзин задумался. Всякие тутошние неотложки можно отложить. Но ведь надо еще доехать до Москвы, найти Кондратьева. А тому, может, понадобится еще кого-то найти, чтобы взять для Сергея нужную информацию...

Уезжал он ночным поездом с твердым намерением отоспаться в вагоне. Духота сонного купе после свежего воздуха была оглушающей. Но Мурзин знал: именно она-то и поможет поскорей отключиться. Говорят же, что избыток углекислоты способствует сну. Вон как кошки спят - уткнувшись носом себе в живот. А еще говорят: чем реже дышать, тем дольше жить...

Расстилая постель на верхней полке, он думал о том, что разных теорий потому и навыдумано много, что много жизненных ситуаций, к которым они подошли бы. Вот если бы требовалось не спать, он обязательно вспомнил бы другую медицинскую теорию - о пользе свежего воздуха.

А еще надо было перед сном прогуляться в туалет. Это тоже основа крепкого сна. Чтобы не снились всякие разные потребности, не будили.

У открытого купе вагонной проводницы, некрасивой и неопрятной толстушки, стоял парень лет двадцати пяти, в накинутом на плечи сером пиджаке, заговаривал ей зубы.

- Там свободно? - спросил его Мурзин, кивнув на дверь туалета.

Парень жуликовато отвел глаза даже вроде бы, сгорбился.

- Там свободно, а здесь занято, - сказал он и захохотал неестественно громко.

Заперевшись в тесном дергающемся туалете, Мурзин долго тер лицо теплой, с запахом железа водой из-под крана и все думал об этом парне. Чего, казалось бы, такого? Обычный флирт, кои на просторах великой родины в каждом поезде. Но что-то было в его поведении, заставляющее думать, что парень, всего скорей, пасет кого-то, едущего в этом вагоне.

Решил проверить. Выходя из туалета, тронул вдруг напрягшегося парня, спросил:

- Вагон спит, а служба идет?

Парень растерянно отвел глаза и промолчал.