Убить Отца

Данте усыпили, положили на носилки и погрузили в вертолет. Вместе с ним на борт взошли Коломба, Спинелли и трое агентов кремонского спецподразделения. Коломбе показалось, что полет длится целую вечность, но не прошло и двух часов, как за иллюминатором они увидели римскую объездную дорогу. Наконец она увидела ветхую постройку, вокруг которой темнели полускрытые деревьями коричневые прямоугольники грузовых контейнеров. Ровно в десять утра вертолет приземлился, и Данте разбудили инъекцией стимулятора. Вскочив, как пружина, он, прямо в халате и шлепанцах, ринулся к оцепившему здание кордону. Не успел Данте добежать до полицейских, как догнавшие его конвойные защелкнули на нем наручники и вместе с Коломбой препроводили к руководителю операции, которым оказался не кто иной, как вечно помятый Курчо.

– Господин Торре, наконец-то мы встретились. Госпожа Спинелли… – Они пожали друг другу руки, и Курчо посмотрел Коломбе в глаза. – Госпожа Каселли, рад с вами познакомиться, хотя вы, возможно, предпочли бы находиться в любом другом месте.

– Я ни за что на свете не хотела бы оказаться сейчас где-то еще, – ответила она. – Насколько мне известно, вы приняли мое дело близко к сердцу. Я хотела вас поблагодарить.

Он покачал головой:

– Подождите, посмотрим сначала, чем все закончится. Вы еще считаетесь задержанной. Госпожа Спинелли, неужели нельзя обойтись без наручников?

– Боюсь, что нет.

Курчо пожал плечами и обратился к Данте:

– Что вы можете нам сказать?

Данте огляделся: покрытые ржавчиной и граффити контейнеры, больше напоминающие старый металлолом, были расставлены полукругом на расстоянии около шести метров друг от друга. Данте подумал, что эти ящики еще меньше его силосной башни. Еще теснее. Ему стало тяжело дышать, но, к счастью, седативы еще действовали.

– Вы уже их открыли? – спросил он.

– Пока нет. Ждали, пока саперы еще раз все осмотрят.

– С младшими детьми хлопот не будет, – сказал Данте. – А вот более взрослых придется немедленно накачать успокоительными.

– Почему?

– Они выросли в этих коробках. И усвоили правила. Ни при каких обстоятельствах нельзя выходить. Нельзя даже думать о том, чтобы выйти наружу. Угостите их шоколадками. Это награда.

– Награда? – переспросил Курчо.

– За то, что мы были паиньками, – пояснил Данте.

– Ясно, – сдерживая дрожь, сказал Курчо.

– И привезите сюда родителей Руджеро Палладино. И отца Луки Мауджери. Их дети тоже внутри.

– Мы не можем быть в этом уверены, – вмешалась Спинелли. – А Стефано Мауджери под стражей. Потребуется разрешение надзорного прокурора.

– Тогда пошлите за его свояченицей Джулией Балестри. – Он по памяти продиктовал Курчо адрес и номер телефона.

– Если вы ошибаетесь, эта поездка станет для них очень жестоким испытанием, – сказал тот.

– Я никогда не ошибаюсь. Спросите у своей коллеги.

Коллегой была Коломба.

– Он часто ошибается, – улыбнулась она. – Но на этот раз он прав.

Курчо кивнул и передал листок с данными побагровевшему при виде Коломбы инспектору Инфанти. Та притворилась, что его не замечает, и он поспешно ретировался.

Спустя полчаса в первый контейнер был проведен оптоволоконный кабель. На мониторе появилось изображение крошечной темницы, оборудованной химическим туалетом. Лицом к стене, сжав руки за спиной, стоял чумазый длинноволосый подросток. Его колотила нервная дрожь.

«Он похож на наказанного школьника», – подумала Коломба.

Данте порекомендовал, чтобы к нему впустили только одного человека – в штатском и без оружия. После того как один из саперов взломал люк, в контейнер вошел санитар, выбранный за свою безобидную внешность и степень по психологии. Пленник, притворяясь, будто ничего не замечает, сверлил глазами стену. По совету Данте санитар назвал мальчика Сынком и положил руку ему на плечо. Тот завизжал, сорвался с места и кругами носился по контейнеру, пока его не удалось поймать и усыпить. По состоянию мальчика спасательной команде стало ясно, что его уже несколько дней не кормили и не поили.

Как и предсказывал Данте, маленькие дети реагировали на прибытие спасателей гораздо спокойнее, насколько позволяли особенности их недугов. У троих детей и двоих подростков наблюдались явные симптомы различных форм аутизма.

Четвертый подросток встретил освободителя, размахивая самодельной дубинкой, но стоило Данте прокричать: «Прекрати, Скотина!» – как мальчик выронил деревяшку и, спрятав лицо в ладони, рухнул на колени.

Данте мысленно попросил у ребенка прощения за свой грязный прием и расплакался. Прослезилась и спасательная команда, и многие из телезрителей, которые тем вечером увидели съемки, сделанные с близлежащего поля каким-то видеолюбителем.

В девятом контейнере был заключен Руджеро Палладино. Вышедшие из полицейского вертолета родители успели обнять его, прежде чем подействовало снотворное. Последним спасенным оказался пухленький, до странности спокойный мальчик в склеенных скотчем очках – Лука Мауджери. Увидев Луку, его тетя Джулия потеряла сознание и была поручена заботам врачей.

– Все кончено, – сказала Коломба Данте. Даже наручники не помешали ей его обнять.