Убить миротворца

Начиналась рутинная процедура. Виктор был в четырех рейдах, и каждый раз — все то же самое. Правда, во второй раз крейсера Лиги головы не давали поднять, гоняли и чуть не прихлопнули рейдер. Но вот не прихлопнули же! Спас Господь и святой Авось его. Зато в трех остатних вояжах «Бентесинко ди Майо» взял пять «призов». Так что кое-какой опыт, господа, имеется. Быть шестому «призу» неизбежно, прости, Боже, за такую самоуверенность.

Два корабля быстро сближались. Лопес получил от капитана приказ: дать предупредительный залп. Видно, словесные увещевания ничуть не заставили экипаж «приза» отказаться от неразумных дрыганий. Впрочем, на памяти Сомова, ни разу новых арабов не удавалось уговорить. Не зря на флоте их называют «буйными»… Лопес ввел координаты.

Новенький забормотал:

— Боезапас тратить обидно.

— Что за война без пальбы, салага!

Это ему ответила Маша Пряхина. Лучший комендор корабля, лучше даже Лопес, каковой факт Хосе безо всякого ропота неоднократно признавал. И, кстати, если бы не был женат корабельный инженер Виктор Сомов, любил бы Пряхину. Маша невестилась с размахом, имела бюст, пригодный для боевого тарана, и характер необыкновенно переменчивый: за четверть часа комендорша умела несколько раз перетечь из состояния смирной коровы Пеструшки в состояние безбашенного быка Дуролома. Но корабельный инженер Виктор Сомов женат. И он, несомненно, удержится. Не протаранит его бюст.

По носу транспорта, очень близко, зацвел пламенеющий мак. Маша:

— Хосе, ты неподражаем!

Новенький:

— Браво, маэстро!

Лопес:

— А ну-ка рты позакрывали. Не артвзвод, а труппа юмористов-передвижников!

Транспорт сбросил скорость. Так тоже бывало всегда. «Буйные» подчиняются силе, если ее предъявить открыто. И никогда комендорам «Бентесинко ди Майо» не приходилось разносить цель в металлическую крошку после предупредительного залпа. Все-таки не русские и не латино. Поэтому и буйство у них порционное. То ли дело наш родной сумасшедший дом…

Пауза.

— Что, шлюп сейчас спустят? Да? Шлюп?

Никто новенькому не ответил. Сам увидит.

От борта новоарабского транспорта отвалило целых два шлюпа. Видно, большая команда. Плодятся, черти, быстро. А тут пока трех настругаешь запаришься… На середине пути от «Дельты» к рейдеру их перехватил абордажный шлюп с «Бентесинко ди Майо». Проводят досмотр ребята. Как положено, по всей форме. Рейдер «Императрица Екатерина II» пренебрегал такими вещами, и где он теперь? Спаслись только трое. Те, кто был в момент взрыва рядом со шлюпочным ангаром. У очередного капитана «буйных» порция оказалась больше ожидаемой: он из своего шлюпа сделал брандер… Так. Досмотрели. И второй. Разошлись. Команда «приза» проложила свой путь к рейдеру. Абордажная команда «Бентесинко ди Майо» отправилась к «Дельте».

Пауза.

Запрос с центрального поста: «Хосе, ты как, потренироваться хочешь, или будем взрывать? Взрывать, конечно, дешевле, но у тебя там аматер…»

— Хорхе, тебе нужно?

— Нет, господин старший комендор! Да мы в учебке!.. По неподвижной мишени с расстояния…

— Отставить, сержант. Понял. — и Лопес ответил на центральный пост:

— Рвите.

Пауза. Кто бы сказал Сомову, когда ему сразу после ускоренных офицерских курсов предложили должность на рейдере в Солнечной системе и он, согласившись, пребывал в мечтательном настроении по поводу стремительных и неотразимых ударов, боевых действий на грани нервного срыва и т. п., что самые эффективные операции рейдеров состоят на 99 % из перерывов в работе.

Абордажный шлюп вернулся на борт «Бентесинко ди Майо». И только тогда экраны расцветились беззвучным фейерверком. Сначала из корпуса «Дельты» выстрелили разом три или четыре огненных нитки. И, казалось, эти все закончится. Но потом кормовая часть грузовика вспухла чудовищным нарывом и выплюнула оранжевый протуберанец весь в стружках раскаленного газа. Добрая половина корабля превратилась в маленькую сверхновую. В вакууме нечему поддерживать горения. Пламя утихло очень быстро. То, что осталось от транспорта, явно не подлежало восстановлению. Просто груда лома, которая побудет некоторое время искусственным спутником Сатурна, а потом бесследно сгинет в его водородной атмосфере.

Пауза.

Отбой тревоги. Через девять минут «отдыхающая» вахта должна заступить на дежурство. Сомову хватило ровно на столько, чтобы отозвать Хосе Лопес подальше от подчиненных и высказать личное мнение о генофонде его бабушки. А потом поменяться обувью. Пальцы… еще шевелятся. Славен Господь! Ныне и присно, и вовеки веков. Аминь.

По коридору шли под конвоем пленники. Их продержали в шлюзной камере до возвращения абордажной команды, и теперь штурмовики «провожали» команду «приза».