Убить Мертвых (ЛП)

После того, как забросил Аллегру обратно домой, я несколько часов бродил по улицам. Я не могу вернуться в «Макс Оверлоуд». Касабянов страх будет сочиться сквозь дверь и вызывать у меня головную боль. Очень плохо. Я бы хотел его видеть. Я определённо вижу за пределами обычного спектра. Возможно, я могу видеть в темноте. Улицы сделаны из света. Люди — это самое интересное для наблюдения. Их сияние разное. Их свет исходит не от частиц физической оболочки, а от серебристых шаров плазмы внутри каждого из них. Думаю, это их души. Мне бы хотелось посмотреть, не прыгает ли у Касабяна в глазах один из этих шаров. Пока иду, я тщательно избегаю зеркал и витрин. Я не желаю видеть своё отражение и то, что там может быть, а может и не быть.

Я дохожу до Уилшира и иду по нему до Сансета, где он огибает холмы, ведущие к каньонам и цитаделям старых супер-богатеев.

Я набираю на сотовом номер Люцифера. После нескольких гудков включается голосовая почта.

— Стража использует Бродячих. Двое из них едва не добрались до меня. Оставайся внутри и никого не впускай. Если тебе придётся кого-то впустить, убедись, что это тот, кого ты знаешь на сто процентов. Я загляну позже.

Если город рухнет, элите будет лучше или хуже в их особняках на вершинах холмов, чем нам остальным здесь на равнинах? Бродячие сперва зачистят нас, но, по крайней мере, существуют возможные пути бегства по автострадам и даже океану. Когда мертвецы покончат с нами, они побредут в холмы, а каньоны заполнятся новообращёнными Бродячими. Гражданским там наверху некуда будет идти. Особняки не сдержат натиск, а леса превратятся в смертельные ловушки. Будущее в очередной раз нас обмануло, потому что у нас так и не появились реактивные ранцы, которые нам обещали в детстве.

Я набираю Касабяна. Он не отвечает, когда видит, что это я, но я оставляю сообщение насчёт Стражи и велю ему продолжать вызывать Люцифера, пока не достучится.

Я делаю круг и возвращаюсь в Голливуд. «Бамбуковый дом кукол» закрыт, так что я направляюсь в «Пончиковую Вселенную».

Кто-то курит на парковке. Та часть меня, что не Старк, чувствует запах создавших сигарету промышленных процессов, впрыснутого никотина, облака канцерогенов. Старкова часть меня чует виски, музыку и красивых девушек. Довольно скоро она исчезнет.

— Что есть свежего? — спрашиваю девушку за стойкой.

Весь персонал «Пончиковой Вселенной» носит пружинные антенны. Когда она отвечает, её антенны очаровательно покачиваются.

— Только что испекли яблочные пончики и рогалики.

— Возьму пончик и чёрный кофе.

Пока она несёт мой заказ, я думаю, стоит ли говорить ей, что происходит. Что ей следует выключить свет и раньше закрыться, но я знаю, что она подумает. Концепция орд зомби — это то, что обычным людям надо испытать, чтобы поверить. Возможно, она окажется одним из тех счастливчиков, которым удастся понаблюдать за этим издалека и вернуться домой в целости и сохранности. А может завтра я вырву ей позвоночник. Надеюсь, что сперва она попадёт домой. Было бы отстойно оказаться убитой и реанимированной с этими корпоративными антеннами. Хотя и не так плохо, как оказаться реанимированным, одетым как краб или тако, потому что когда умер, ты работал уличным промоутером нового ресторана. Есть разница между плохой смертью и тем, что Вселенная заглянула, чтобы вывалить на тебя большую кучу дерьма.

Я расплачиваюсь и присаживаюсь в кабинку у окна в дальнем конце зала, где тихо. Делаю глоток кофе и снова набираю Люцифера. Нет ответа.

Вдали слышны сирены. Копы и пожарные. В южной части города к небу поднимаются три, а затем четыре шлейфа чёрного дыма. Эфир дёргается и извивается, издавая металлический запах паники. Если я затаю дыхание и сяду неподвижно, то могу услышать, как под землёй перемещаются Бродячие. Они издают звуки, словно муравьи, скребущие утрамбованные земляные стены своих пещер, прокладывая новые туннели и делая в почве подкопы, пока не утянут весь город вниз в Хребет Шакала.

— Вы в порядке?

Я оглядываюсь по сторонам. Рядом с кабинкой стоит девушка с антеннами.

— Что?

— Вы в порядке? Вы знаете, что сидите здесь уже два часа и ни разу не шевельнулись? Я имею в виду, совсем не шевельнулись.

Я поднимаю взгляд на часы над стойкой. Она права. Прошло два часа. Мои кофе и пончик давно остыли.

— Задумался. Слишком много мыслей.

— Похоже на то. Раньше никогда не видела, чтобы кто-нибудь сидел так долго неподвижно. Никак не могла решить, ты под кайфом или медитируешь.

Я улыбаюсь.

— И то, и другое. И ни то, ни другое. Если я расскажу тебе кое-что невероятное, выслушаешь и не станешь убегать?

— Ладно.

— Слышишь те сирены? Видишь тот дым? Кое-что произойдёт. Может, сегодня вечером. Может раньше. Но кое-что произойдёт, кое-что плохое. Отправляйся домой. Запри дверь и включи телевизор. Позвони друзьям и скажи сделать то же самое. Большинство не станут слушать, но некоторые прислушаются, и позже ты узнаешь, что спасла их.

Она щурится.

— Ты коп?

— Никогда в жизни.

Она кривит губы в улыбке.

— Может, ты мой ангел-хранитель.

— Может быть. Конечно, не все ангелы созданы равными.

— Что это значит?