Убить Мертвых (ЛП)

— Сегодня ночью мы наткнулись на засаду кучи Бродячих. Бриджит укусили. Я вытащил её и отвёз к Видоку. Но бо́льшая часть Бродячих выбралась на улицы. Не знаю, сколько, но к утру их станет намного больше. Я буду носиться, стараясь разобраться с этим, что означает, что тебе придётся самому о себе позаботиться.

— Чтоб меня.

У меня жар и голова раскалывается. Я швыряю пальто, ремень и пистолет на кровать и иду в ванную. Половина моего лица измазана сажей от поджаренных зетов. Я набираю воду в раковину и умываюсь. Пока обсыхаю, я вспоминаю о ранах на руке. Я достаю из медицинского шкафчика эластичный бинт и перевязываю их. На самом деле, мне это не нужно. Все порезы уже зарубцевались, но я давным-давно усвоил, что раны на руках и ободранные костяшки пальцев заставляют людей нервничать. Так как отчасти он телесного цвета, люди могут не обратить внимания на эластичный бинт. И с этим меньше возни, чем накладывать на руку чары и стараться поддерживать их, когда стучишь кому-то по мозгам.

— Чем ты там занят? Говори со мной.

Я беру с собой большой пузырёк пепто[278], возвращаюсь в кровать и глотаю залпом половину розовой жижи. Затем тянусь и роняю пузырёк на пол, потому что передвинул чёртов ночной столик к двери. Перекатившись, чтобы поднять пузырёк, я чувствую головокружение.

— Что это у тебя на руке?

Может, Касабян и туповат, но отнюдь не дурак.

— О, дерьмо. Тебя тоже укусили.

— Я в порядке.

— Я должен убираться отсюда.

— Куда? Собираешься вызвать такси, чтобы тебя отвезли в аэропорт Лос-Анджелеса? Может, авиакомпания даст тебе скидку, потому что ты можешь поместиться на багажной полке.

Он глядит на меня.

— Холодно, чувак. К твоему грёбаному сведению я отправляюсь в чулан. Ты думаешь, я все эти шесть месяцев не ждал, когда ты съедешь с катушек, чокнуты ты пьяный мудила? Я нацарапал на стенах заклинания. И всякий раз, когда заказывал видео, я загружал из Интернета защитные чары. Я Форт-Нокс, чувак. Я чёртова Звезда Смерти.

Он смотрит на меня. Я киваю.

— Вообще-то, это довольно разумная идея. Ступай и запрись. У тебя там есть телефон?

— Угу.

— Хорошо. Оставайся там до тех пор, пока я не сообщу тебе, что всё чисто.

— А что, если ты не вернёшься?

— Попрошу Аллегру или Видока прийти и забрать тебя, если со мной что-нибудь случится.

— Они вообще знают обо мне?

— Вроде как, нет.

— Здорово.

— Не волнуйся насчёт этого. Со мной ничего не случится. Я ведь не человек, помнишь?

— Частично — да.

— Не настолько, чтобы это было существенно. Всё, что имеет значение, это то, что у меня мигрень. Сейчас ты мне кажешься не более аппетитным, чем когда я встретил тебя в первый раз.

— Ты тоже всегда была свиданием моей мечты, Пенелопа. Просто оставайся там на кровати, покойничек.

— Не помнишь, куда я спрятал ту пряжку от ремня?

Касабян закатывает глаза.

— Ты действительно в хорошей форме. Она под матрасом в изножье кровати.

Я отодвигаю матрас и достаю её. Сую в пальто. Я не знаю, что с ней делать, но хочу, чтобы она была под рукой.

— Ты выяснил, что значит надпись на этой штуке?

— Немного. Люцифер может её прочесть, и я воспользовался теми крупицами, что вытащил из его головы, чтобы найти побольше таких вещей.

— Что там написано?

— Это предупреждение и блокирующее проклятие. Оно удерживает что-то от проникновения куда-то. Но я не знаю, кого или куда.

— Бродячих?

— Или свидетелей Иеговы. Или переписчиков. Или представителя «Фуллер Браш»[279].

— Когда выяснишь, дай мне знать.

— Конечно.

Я иду к тумбочке и нахожу аспирин в верхнем ящике. Вытряхиваю четыре штуки и сижу там с минуту.

— Если забыл, твой «ДД» под кроватью.

Я качаю головой.

— Не хочу. У тебя в холодильнике есть вода?

— Вот дерьмо. Ты и правда покойник.

— У тебя есть вода?

— Есть пиво. Это вроде воды.

— Нет. Это вроде пива.

Я возвращаюсь в ванную, глотаю насухо таблетки и запиваю водой из сложенной чашечкой ладони.

— Вот. Я буду в порядке, как только они подействуют.

— Так сказал Джеффри Дамер[280], когда врач дал ему валиум.

Я нахожу свой телефон и набираю номер, который дал мне Кабал.

— «Маккуин и сыновья», залоговые облигации[281]. Мы не можем сейчас подойти к телефону. Оставьте свой номер, и мы свяжемся с вами при первой возможности. Если у вас уже есть наше поручительство, даже и не мечтайте о выезде из страны. Приятного дня.

Я возвращаюсь в ванную и пью ещё немного воды. Затем снова набираю номер. Ровно то же самое сообщение.

Я направляюсь обратно в комнату и ложусь.

— Ты собираешься сообщить Люциферу новости об этом дерьме, — говорю я.

— Правда?

— Ага. Я Грязный Гарри[282]. Ты Пол Ревир[283]. Это называется разделением труда.

— Это называется марсианскими познаниями в истории.

— Просто сообщи ему.

— Я имею в виду, что ни один из этих людей даже не реальный.

— Конечно, они реальные. Я видел их по ящику.

Я снова набираю залоговые облигации и прослушиваю сообщение. Ну и хер с ними. Мне нужно закрыть глаза.

— Я собираюсь лечь и ждать обратного звонка. Тебе лучше пойти и запереться.

Касабян, изображая жука, сползает на пол и на своих маленьких ножках подходит к кладовке. Останавливается у двери.