Убить эльфа

Хозяин коттеджа расположился на полу. Точнее, на низком квадратном настиле, именуемом вроде бы топчаном. Такие в родной для генерала Бильсе заменяют кровать, всплыла в сознании невесть зачем информация. Одет Шакир был по-домашнему, в парчовый халат, в длинном вырезе виднелась шелковая рубаха. Ланкор полулежал в подушках. Настоящих шелковых, не усомнилась Нора. И покрывало наверняка старинное. С вышивкой ручной работы, стоит такое дороже годичного майорского жалованья. Опять глупые мысли… не иначе, за ними сознание прячется от творящегося наяву.

— Садись сюда, детка, — велел генерал, хлопнув рукой по шелку. — Есть разговор. Важный. Это касается и ловли эльфов… тоже.

Нора послушно устроилась на покрывале, чувствуя себя жалкой и маленькой. Пояс от халата потерялся где-то в прихожей. И Шакир откровенно забавлялся, наблюдая, как ведьма тянет и усердно запахивает полы. По-хозяйски выделил ей несколько подушек. Сам устроил их под спиной, отчего халат опять раскрылся.

— Слушай внимательно, — мягко предложил генерал, отводя в стороны руки, потянувшиеся снова к халату. — В Альянсе есть две действительно значимые силы. Даги и ведьмы. Вас мало, вы капризные и самовлюбленные, как и подобает женщинам. Красивым женщинам. Сильным. Вам нельзя давать много власти. Вы не понимаете, как ее использовать правильно, на благо большого дела. Все обращаете в нелепую личную месть и личную же выгоду. Да уймись ты, никто тебя не собирается обижать! Наоборот. Я всего лишь исполняю один из твоих капризов, детка. Сколько раз ты это себе представляла? Ночь, роскошная спальня. И целиком твой генерал Ланкор Шакир. Меня труднее поймать, чем эльфа, детка. Но ты справилась.

Руки генерала решительно развернули Нору лицом к нему и подвинули ближе. Это было странное состояние и сложное чувство — исполнять чужую волю без единого возражения. Наверное, такое испытывает кролик, пожираемый удавом. Получающий при этом — бывает и так, оказывается — немалое удовольствие, смешанное со страхом и отвращением к самой себе, слабой и податливой.

Шакир неторопливо избавил Нору от халата, с презрительной усмешкой пощупал ткань казенной длинной ночной майки. Стало холодно до дрожи, хотя воздух в комнате теплый. Даже душноватый, пропитанный запахом дорогого мужского одеколона. Еще вчера этот запах — «Черный ирис» вроде бы — казался таким притягательным…

— В общем, так, детка. Я не зверь, как можно подумать, исходя из твоего поведения и глядя на выражение лица. Или убирайся отсюда совсем, или иди в соседнюю комнату и присмотри себе нормальные вещи для этого случая. Но учти. Предпочтешь первое — и утром ты вернешься в свой колледж, а я забуду о существовании ведьмы с именем Нора. Все забудут, так точнее, о карьере и не мечтай, об эльфах — тоже… Останешься — утром я рассказываю тебе об эльфах все, что знаю. И ты едешь в столицу.

Шакир замолчал, глядя в упор своими маленькими темными глазами. Уверенно, с едва приметным прищуром внимания. Нора почти не могла дышать, ей было жутко впитывать этот воздух с суховатым, щекочущим горло запахом «Черного ириса» и теплым, острым, странным — исходящим от кожи Шакира.

— Почему меня лишили способностей? — Нора смогла наконец выговорить хоть несколько слов.

— Потому что ты себя не контролируешь, — насмешливо прищурился генерал. — Потому что ты не решаешься признать, насколько я прав, и готова глупо тратить время, которого нет.

Он толкнул Нору на подушки. Короткие иглы впились в кожу спины, вызвали спазм мгновенной боли, потом перестали ощущаться. Смотреть на Шакира снизу вверх было еще более жутко, чем со стороны. Но и оторвать взгляд оказалось невозможно. Она много раз представляла, как придет однажды вечером к великолепному генералу и скажет: «Вы самый лучший». Сама закроет поплотнее дверь, она же ведьма и свободна в выборе… Марша шипела, обзывала дурой и советовала уезжать в колледж немедленно, выдумав любую причину. Например, острый приступ аппендицита. Кричала в голос, мол, не тот человек, и ты пожалеешь, только станет невозможно влиять на происходящее и отказываться. И вообще, из его силков птичке уже не вылететь. На всю жизнь увязнешь, станешь, как Алита…

Теперь Нора согласна была с каждым словом. Но, как порой бывает, поумнеть удалось слишком поздно. На этот случай у Марши тоже имелся совет. Грубоватый. И, кажется, снова исключительно точный. Раз влипла — не дергайся и верь, что это ты устроила, а значит, можешь собой гордиться и получать заслуженную награду.

Пальцы генерала скользнули по шее, лаская кожу. Едва касаясь, очертили губы и подбородок. Насмешливо щелкнули по носу.