Убить демиурга!

Нет, стервой или зловредной мерзавкой Ника себя отродясь не считала, впрочем, и на ангельские крылышки тоже не претендовала. А потому с чистой, ну или почти чистой, совестью всегда поступала так, как бог на душу положит. Импровизация ей удавалась не хуже, чем Пеплу. До того момента, как девушка лоб в лоб, или, точнее, хвостом в глаз, столкнулась с реально живым, дышащим альсором, она всерьез полагала, что придала одному из главных героев отдельные черты собственного характера. Вот такие, как склонность к импровизации.

Потому сейчас, стоило этой манерно-стервозной крале позвать того, кого Ника уже успела начать считать до некоторой степени своим близким, девушку понесло. Она чуть замедлила шаг, чтобы Дарет поравнялся с ней и с наивностью настоящей гостьи столицы, глубоко чуждой местным реалиям, громко спросила:

— Это твоя бабушка в карете?

В карете кто-то издал странный, напоминающий икоту звук.

— Почему ты так решила? — поперхнувшись от неожиданности и стараясь сдержать рвущийся наружу смех, подчеркнуто сдержано уточнил Дарет. В сторону кареты он не смотрел, чтобы нельзя было разглядеть выражения лица, перекошенного от необходимости сдержаться и не сорваться на гогот.

— Погода хорошая, только старенькие или больные лоаны предпочтут ехать, а не пройтись. Голос дребезжащий, да и наружу только веер показался. Пожилые, но молодящиеся тетеньки не любят яркого света, при нем очень заметны морщины на коже. Руки и шея самые проблемные места, — обстоятельно, нарочито громким шепотом, разложила выводы по пунктам Ника. Наемник изо всех сил прикусил губу и с небрежной задумчивостью отметил:

— Да, шея у нее морщинистая.

— Гони! — раздался из кареты хриплый визг оскорбленной бабы, настолько оскорбленной, что позабыла разом обо всех домогательствах.

Кучер, сам пряча широкую ухмылку под полями шляпы, показал Нике и Дарету знак восхищения собранными в щепоть пальцы левой руки и повиновался. Экипаж сорвался с места, набирая максимально допустимую для центральной, довольно оживленной улицы скорость, и Дарет все-таки не сдержался. Он громогласно заржал, согнувшись почти пополам. Слезы выступили на глазах.

Девушка спокойно улыбалась и ждала, пока спутник навеселится. Отсмеявшись, отомщенный наемник посмотрел на Нику почти влюбленными взором и прочувствованно объявил:

— Спасибо! Ради такого представления стоило у Рачинда расчет получить!

— Всегда пожалуйста, — весело подмигнула Ника мужчине, и они продолжили путь в добродушном приятельском молчании. Строить предположения до прибытия во дворец Владычицы оба считали бессмысленным, а пустой треп Дарет никогда не уважал.

Глава 14. О пропажах, поисках и недоразумениях

Портал вспыхнул алым с голубыми искрами, когда из него единой кучей вывалилась троица альсоров. Вывалилась в самом буквальном, начинающем входить в дурную привычку образом. На оказавшегося первым Пепла свалились Лед и Искра, сцепившиеся намертво ременными пряжками.

Под неритмичное пыхтение мужчины быстро разобрались с принадлежностью вещей и конечностей, Эльсор разделил «сиамских близнецов», просто отрезав кусок ремня с погнутой пряжкой Инзора. Заодно бегло осмотрел братьев. Глеану зажимал глубокий порез на бедре и шипел проклятия гроахам до пятидесятого колена. Пепел сдернул с шеи Льда изящный шарфик, расписанный крупными голубыми пионами, и использовал в качестве жгута, приостанавливая кровотечение из раны.

— Работа самой Аэлоре, — лишь страдальчески прокомментировал варварское использование аксессуара Лед, не оказывая сопротивления врачевателю.

— В кои-то веки от этой художницы реальная польза будет, — небрежно бросил Пепел, не чуждый прекрасного, но и не делавший из него культа, и перешел к обследованию Инзора.

Диск гроаха срезал с его плеча кусок куртки и кожу с тонким слоем мяса. Впрочем, кровь уже не текла. Рана выглядела так, словно ее прижигали до багрово-черной корочки. Тратить личный регенерирующий кристалл на братьев Пепел не стал, до дворцовой лечебницы додюжат. А там пусть с ними лоана Магриза разбирается. Она к своим обязанностям столь добросовестно относится, что в цепкие лапки упрямой лекарки мало кто по доброй воле отдается. Будет братьям урок, чтобы в следующий раз кому попало не подставлялись.

Поднимаясь, Пепел забросил руку Глеану себе на плечо, позволяя опереться и не трудить больше необходимого раненую ногу. Инзор встал сам и хрипло каркнул:

— Где Ника?

Вопрос повис в звенящей тишине, кажется, он выбил почву из-под ног и воздух из легких у всех троих альсоров. Девицы — ни болящей после круговорота портала, ни беспамятной, ни раненой, ни даже, упаси Прядильщики Судеб, мертвой — в пустынной зале не было.

— Она точно прошла порталом, — уверенно, возможно, пытаясь в большой степени утешить самого себя, заявил Глеану. Пальцы сами потянулись потрогать заправленный за ухо и чудом уцелевший в переделке цветок мэальны. Все такой же свежий и благоуханный.

— Неизвестно другое: где вышла, — мрачно уронил Пепел.

— Мама первым делом спросит именно об этом, — отметил очевидное Инзор.