Убить, чтобы воскреснуть

Ей нужно, чтобы этот человек подтвердил: да, тетя Галя прятала его, потому что он ужасно боялся Наиля, в смысле Дениса Акулова, и неведомого Вольта, а также неведомого доктора, который, наверное, и впрямь не доктор. И, быть может, Валерия права: доктор и Вольт — одно и то же лицо. Тогда, в больнице, Альбина могла ошибиться насчет роста (у страха глаза велики), а голос вообще можно как угодно изменить. Ну, это не суть важно. Главное — убедить милицию: эти люди существуют сами по себе, это часть жизни злополучного транссексуала, но никак не Альбины. Она никого не нанимала для теткиного убийства. Она ни в чем не виновата. С нее можно, наконец, снять проклятущую подписку о невыезде, дать разрешение похоронить тетю Галю и убраться из Москвы восвояси! Вот чего она хочет. Оказаться отсюда подальше! Где угодно, хоть в дремучих (пока еще местами) заволжских лесах.

«Может, вообще лучше отказаться от этого наследства? — подумала вдруг она с проблеском радости. — Тогда они поймут, что у меня не было никаких побудительных причин — и отвяжутся».

Светлый призрак свободы замахал, радостно заплясал впереди, но тут же выяснилось, что это был снежный вихрь, сорвавшийся с обочины и перебегавший дорогу в неположенном месте.

«Ага, вернуться в Нижний и опять жить с мамой, на восемнадцати метрах. А тут какие-никакие деньги светят… и даже очень «какие»! Купить отдельную квартиру (однокомнатную, конечно, чтобы осталось еще съездить в Италию — в Венецию и Рим обязательно, а остальное — как получится) и спокойно подыскать хорошую работу. Можно даже устроиться в больницу, медсестрой, — слабо улыбнулась Альбина. — С моим-то опытом! И вообще, пожить хоть чуть-чуть, не думая каждый день о деньгах!»

О деньгах?..

Ее вдруг будто ошпарило. Боже ты мой… да ведь у нее с собой ни рубля!

Сунула руку в карман, побренчала испуганно мелочью. Так и есть, какая-то мелочь. На метро хватит, но заплатить этому молчаливому «чайнику», который с такой готовностью плюнул на все свои дела и повез ее к черту на куличики… Нет, правильно говорить — на кулижки; а куличики, пасхальные ли, песочные, тут вовсе ни при чем…

Сунулась в другой карман — но там наткнулась только на прореху в подкладке.

Может, что-то завалилось вниз? И если сейчас ощупать всю шубку по подолу, что-нибудь там да зашелестит спасительно? Хотя бы червончик… Нет, десятки мало. Нужна как минимум полсотня.

Все мысли о свободе, наследстве, преследовании и транссексуалах вылетели из Альбининой головы. Она смотрела вперед, на сверкающее шоссе, но ничего перед собой не видела: все зрительные рефлексы, чудилось, переселились в кончики пальцев, которыми она лихорадочно прощупывали подкладку.

Увы. Пальцы не видели решительно ничего… в основном потому, что за подкладкой ничего не было.

— Что-то потеряли? — осведомился водитель.

Альбина испуганно повернулась — и наткнулась на его насмешливый взгляд. Пожалуй, он уже давненько вот так, исподтишка, на нее поглядывает. И все, конечно, понял… Однако бросил, сам того не ведая, Альбине спасительный круг, и она им воспользуется.

— Да, — отозвалась с максимальным накалом ужаса в голосе (ей-богу, не стоило большого труда испытать этот ужас!). — Кажется, я потеряла кошелек.

Вот он, способ достойно выйти из положения! Конечно, ни о какой гонке на Сухаревку теперь не может быть и речи, придется выйти здесь и дальше добираться на метро. Вряд ли то существо будет ждать ее… Но теперь останется только положиться на судьбу.

— Кошеле-ок, — протянул водитель, — это плохо. И много там было денег?

— Ну… рублей сто, наверное, — неловко пожала плечами Альбина, но тут же решила не скупиться: — В смысле, сто одной бумажкой и еще пятьсот разными другими.

— Нормально, — одобрил водитель. — Хватило бы покататься!

— Да, но теперь… — Альбина беспомощно уставилась на него. — Мне очень жаль, пожалуйста, извините, что я вас заставила столько проехать зря, но мне придется сойти.

— Вы же вроде на Сухаревку рванулись, — удивился он. — Раздумали?

Смеется, что ли? Или правда не понял?

— У меня же денег нет вам заплатить.

— Это плохо… — опять протянул он. — А я-то надеялся малость поправить финансовое положение за ваш счет. Ну, нет так нет. Банк лопнул, пассажирка потеряла кошелек… Куды бедному крестьянину податься?

Молотя языком, он, однако, и не думал подруливать к обочине, а, наоборот, вышел во второй, более свободный ряд, и автомобиль ринулся еще быстрее.

— Ладно, сидите, — сказал, заметив, что Альбина нервно ерзает. — На самом деле мне и самому на Сухаревку надо, так что какая разница, одному ехать или с вами? В смысле, я хотел сказать — общество хорошенькой девушки само по себе дорогого стоит!