Убить Билла

Парень кивнул и, выйдя из машины, направился к своей цели. Фазик уже закрывал обратно свою машину, когда заметил, что в его сторону идёт какойто человек и улыбается ему, явно радуясь встрече. Он внимательно

посмотрел на него, вспоминая, где он мог его видеть. Но так и не вспомнив, спросил, когда тот подошёл уже

почти вплотную:

— Ты ко мне?

— К тебе, к тебе, — спокойно ответил тот с улыбкой

и протянул руку для приветствия.

Как только Фазик хотел пожать эту руку, она резко взметнулась, и сильный удар в челюсть лишил его чувств. Парень успел подхватить его и оттащил в сторону от окон его штаб-квартиры. Краем глаза он видел, что машина с пацанами уже приближается к нему, и он взял бесчувственного Фазика на руки.

Севостьян встречал проезжающего через город Вора возле кафе «Сказка», чтобы сразу можно было присесть за стол. После всех убийств в крае Воров и их близких больше никто из представителей криминальной элиты жить в Приморье больше не решался. Несмотря на большие обороты денежных средств в крае, связанные с морем, портами и Китаем с Японией, Воры вынуждены были доверять в вопросе организации общака и управления криминальным миром местным авторитетам, давая им статус положенца. И только самые тяжёлые вопросы решались в присутствии Воров, для чего опять же приходилось ехать за тысячу километров. Все остальные проблемы решались на краевом уровне местным самоуправлением. Севостьян, который стал

ответственным совсем недавно, ещё не успел освоиться, и решение всех вопросов согласовывал по телефону с Биллом. И узнав о приезде в край Вора, сразу позвонил ему. Билл попросил его встретить Стрелу и сопроводить до Владивостока.

Вор со своим близким и водителем появились неожиданно, не со стороны федеральной трассы, которая проходила прямо через площадь, а подъехал сзади. Севостьян вздрогнул от неожиданности, когда услышал сигнал тихо остановившейся машины. Двери открылись, и оттуда вышли Стрела и его приятель.

— Здорово, Олег, — улыбнулся Севостьян и хотел обнять Стрелу по-братски, но тот уклонился от объятий и пожал только руку, во второй у него была бутылка пива. Севостьян не обратил на это внимания и, поздоровавшись со вторым приехавшим, спросил у Стрелы: — Как

доехали?

— Пойдёт, — уклончиво ответил Стрела и стал от

крывать пиво раскладной расчёской. Вид его был раз

дражённым. — Ау тебя тут дела, говорят, не идут ни

х…я? Вопросы не решаешь…

— Да как не решаю, Олег? — возмутился Севостьян,

перебив Вора. — Всё идёт нормально. Ткача только

найти не можем…

— Ты не перебивай, когда старшие говорят! Ты чё,

о…уел, что ли?! — со злым лицом оборвал его Стрела и

подошёл вплотную. — Ты кем тут себя возомнил?! Ты

кто вообще по жизни?!

— Я бродяга, Олег. Ты же знаешь, — сказал Севостьян

немного севшим голосом.

— Чё-о?! — Стрела сделал вид, что не расслышал и с

саркастическим видом приставил ладонь к уху.

— Бродяга, — повторил Севостьян.

Вор размахнулся и резко ударил Севостьяна так и не открытой бутылкой пива по голове. Бутылка разбилась, но Севостьян не упал. Пошатнувшись, он отступил назад, качая головой с непонятливым видом.

— На тебе, бля, бродяга, — сказал Стрела и повернулся к водителю Севостьяна, который стоял сзади него с растерянным видом. — Ну-ка убери его отсюда, пока я его не убил здесь.

Севостьян молча стоял и потрясывал головой, толи стряхивая стёкла с каплями пива, то ли приходя в себя

от удара.

— И Биллу сам расскажешь, за что был наказан. Ты

понял меня? — спросил его Стрела.

Севостьян молча кивнул в ответ головой. Стрела

тоже стряхнул с себя попавшее на него пиво и кивнул

своему другу, развернувшись к своей машине.

— Поехали, — сказал он. — Надо Бате сказать, что

тут другого надо кого-то ставить в Уссурийске.

Синкоша подъезжал с пацанами на двух машинах к дому, где была квартира Витька, бывшего приближённого Ткача. Когдато давно он запорол какойто косяк, за что получил от положенца по голове и был отпущен «на вольные хлеба». Синкоша надеялся,

что этот, парень наверняка держит злость на своего бывшего старшего и расскажет, где может скрываться Ткач. Проведя с ним рядом много времени, он должен знать те квартиры и явки, которые не были известны

широкому кругу.

Подъехав к последнему бараку с торца, Синкоша увидел, что свет горит как раз в окнах Витька, тогда как больше нигде в доме света не было. Подумав, что хоть здесь ему повезло, он повернулся и сказал одному из парней:

— Ништяк, свет горит. Чё, сходи, Вов. А то мне он точно ни х…я не скажет, даже чтоб Ткача нахлобучить.

— А я чё? Больше года не общались, — слабо возразил Вова, неохотно открывая дверь и выходя.

— Но ты-то, по крайней мере, с ним в нормальных был, ё…аный бостон, — напутствовал его Синкоша.— А на меня он в залупе.

Вова ничего не стал отвечать и, обойдя дом, зашёл в тёмный подъезд. Кое-как на ощупь поднявшись по лестнице на второй этаж, он прислонил ухо к двери и услышав работающий телевизор, постучал обычным условным стуком, каким стучатся студенты в обща гах, давая понять, что это свои. Замок почти сразу же начал поворачиваться, и Вова уже приготовился