Убить бессмертие

Дмитрий как сидел на корточках, так и замер с похолодевшей спиной. Перед ним на влажном участке земли четко отпечатался след огромной когтистой лапы. Не медвежья, это точно. Лапа-то кошачья, а что за кошечки ходят по тайге? Рука непроизвольно потянулась к пистолету, что торчал за пазухой. Интересно устроен человек! Ведь понимаешь, что из этой 9-миллиметровой пукалки ты тигра не убьешь, а все равно хватаешься. Не может человек за соломинку не хвататься.

Прислушиваясь, Дмитрий разглядывал след. Можно было бы для самоуспокоения предположить, что тигр прошел тут давно, но его лапа вполне отчетливо перекрывала след человека. Значит, он шел следом. Услужливое воображение тут же нарисовало зловещую картину разбросанных в кустах наполовину обглоданных человеческих трупов, и Дмитрий с сожалением вспомнил, что ультразвуковой отпугиватель он оставил пассажирам разбившегося самолета. М-да, ситуация!

— Вот работенку я себе надыбал, — вслух проговорил он. — Всех спасаешь, всех охраняешь, а кто о тебе позаботится? Выпутывайся сам как хочешь. А не выпутаешься, тебя же попрекать начнут. Как ты, Ливанов, мог позволить тигру себя сожрать? Срамота!

От звуков собственного голоса на душе стало спокойнее. Вроде бы ты не один. Но идти легче не стало, потому что нервы напряглись, как гитарные струны. Задень случайно, и взорвутся звонким аккордом. Дмитрий шел в таком напряжении примерно с полчаса, потом плюнул и двинулся назад. Мысленно он ругался и обещал выпустить в проклятую кошку целую обойму, а там видно будет. Или тигр от него отстанет, или… одно из двух, как говорят в Одессе.

Тигра не было, зато в обилии были его следы, которые перекрывали собственные следы Дмитрия. Появилось ощущение, что тигр идет по следу из любопытства, ходит кругами. А это уже могло означать, что он готовится к нападению. И какая разница для чего! То ли сожрать, то ли проучить чужака, чтобы тот не шастал по его территории, результат будет примерно один. И опять захотелось свинтить с пистолета глушитель, чтобы в случае чего среди деревьев бабахнул ужасный и вонючий выстрел. Для зверья вонючий, потому что они запах сгоревшего пороха не переносят чисто интуитивно. На подсознании.

Дмитрий достал из нагрудного кармана коммуникатор, нацепил на голову и щелкнул тумблером на пояснице.

— Стусло, я Артист! — позвал он, предварительно легонько постучав пальцем по микрофону возле уголка рта. — Стусло, отзовись!

Тишина стояла такая, как будто Дмитрий остался вообще один-одинешенек во всем мире. Так, расстояние слишком большое для индивидуального коммуникатора, а Стусло с Мовчуном еще далековато отсюда. Спустив коммуникатор на шею, Дима проворчал нечто нелестное в адрес тайги, тигров и бандитов, из-за которых он сюда полез, как «кур в ощип». Вообще-то точнее для данной ситуации было бы сказать «как кур во щи». Но тигры щей не едят и курей не ощипывают. Так лопают!

Судя по навигатору, на котором высвечивался путь, пройденный меткой контейнера, двигаться надо было прямо. Но между двумя сопками была зажата непролазная глушь. Лезть туда совсем не хотелось, тем более когда в любой момент ожидаешь прыжка туши килограммов в двести или в триста. Дмитрий посмотрел направо и полез вверх на сопку, чьи каменистые бока редко поросли скрюченными сосенками и березками.

Тяжело дыша, он взобрался на самую вершину и плюхнулся на землю. Уф! Тяжелое препятствие. Посидев немного, поднялся с кряхтением на ноги и стал осматривать горизонт. К сожалению, вершина сопки была не лысой, и деревья заслоняли большую часть неба. А залезть на них было невозможно, деревца тоненькие и слабенькие, человеческого веса не выдержат. Вот если…

Мысль, которую в уме хотел произнести Дмитрий, мгновенно улетучилась, оставив после себя лишь звенящую зловещую тишину в голове. На соседней сопке, примерно так же реденько поросшей жидкой растительностью на вершине, лежал тигр. Он горделиво взирал по сторонам, периодически проверяя, что человек на месте и никуда не собирается сбежать. Загривок у тигра был в полный обхват рук Дмитрия, а голова…

Твою мать! Спускаться с сопки желания больше не было. Особенно когда тигр начал кататься на солнышке по траве, растопыривая свои чудовищно огромные лапы. Вот сволочь полосатая!

Иннокентий Борщевский вел свой планер над тайгой, поглядывая на сигнал на экране навигатора. Второй планер, который вел Коля Мовчун, шел, как приклеенный, сзади, повторяя все маневры командира.

— Мовчун, я Стусло! — позвал Борщевский в эфир. — Мы почти на месте. Площадки для посадки не видишь? Жалко аппараты бросать. Все-таки денег стоят.

— Оплачено, — проворчал напарник. — И откуда здесь площадки! Видишь, что внизу делается? Прыгать надо. Выходить севернее и прыгать.

— Думаешь, они на север идут?

— К ближайшему шоссе они идут, где их машина ждет. Или к железной дороге. Ты бы как пошел?

— Я-то? — хмыкнул Борщевский и потер свой крючкообразный нос.

Ответить он не успел, потому что в наушниках отчетливо послышался голос Артиста:

— Стусло, Стусло, я Артист! Мовчун, мать вашу! В Китай полетели?

— Опа! Артист, я Стусло! Ты где?