Убийцы Пиратов (СИ)

Остальная часть семьи незамедлительно попыталась разобраться с тем, что умудрился Луффи сотворить с Усоппом, но, довольно предсказуемо, не добилось каких-либо особых результатов. Однако они сумели выяснить, что, во-первых, Луффи не рассказывал Усоппу о Воле, а, во-вторых, несмотря на тот факт, что длинноносый парень крайне успешно применял Волю Обнаружения, сам он её осознавал совсем не так, как её осознавал тот же Зоро. Если для мечника использование Воли Обнаружения было сродни предвиденью, -- собственно, всё именно так и должно быть, -- то Усопп не отличал своё предвиденье от реальности. Иными словами, с его точки зрения, от удара он уворачивался не из-за того, что предвидел его, а из-за того, что он его видел. И убедить его в обратном не представлялось возможным. Теоретически можно было бы проявить намерение, но не нанести удар, дав Усоппу возможность увернуться от несуществующего удара и тем самым доказать его способность предвидеть. Вот только на практике, как и всегда, всё оказалось несколько сложнее.

Для начала, не один человек, не владеющий Волей Обнаружения, не мог сознательно обмануть человека владеющего этой самой Волей, то есть, за исключением Луффи и Зоро никто в семье не был способен обмануть Усоппа. И всё бы хорошо, но довольно быстро выяснилось, что длинноносый парень видел дальше, -- или правильнее будет сказать глубже? -- чем Зоро, то есть Усопп реагировал только на реальные удары, полностью игнорируя ложные намерения ... и это было уже совсем за гранью Добра и Зла! Однако, прежде чем все вокруг окончательно поверили в "Чёрную Несправедливость Мира", Джонни произнёс сокровенную фразу:

-- Даже для истории про пароходик, который смог, подобный результат чересчур! - произнёс парень с дикой смесью обиды, раздражения, злости и тоски в голосе.

Эффект оказался моментальным. Никто и понять ничего не успел, как лицо Усоппа стало белее мела, а затем начало стремительно и совсем не здорово синеть. Крупные капли пота выступили на лбу резко помертвевшего Усоппа, но самым главным был взгляд. Секундное недоумение, -- словно парень не понимал, что с ним происходит... вероятнее всего потому, что он действительно не понимал, -- начало стремительно уступать место накатывающему ужасу. Взгляд Усоппа потерял чёткость, его рот начал раскрываться в беззвучном крике ужаса, словно он видел то, что другие видеть не могли... Прежде чем пугающие метаморфозы успели зайти ещё дальше, в лоб парня прилетела вилка. Прилетела довольно сильно -- достаточно, чтобы пустить кровь и вывести длинноносого из его жутковатого транса.

-- Три-четыре! Три-четыре! Мы едим на каникулы! Усопп, приём! Приём, как слышишь меня? - это всё сказал широко улыбающийся Луффи.

Парень улыбался настолько широко, что его глаза превратились в две едва заметные щелочки, в то же самое время Луффи без проблем удерживал под мышкой отчаянно трепыхающуюся Нами, которой теперь уже он зажал рукой рот. Впрочем, трепыхания девушки довольно быстро сошли на нет, когда она осознала, что сопротивление бесполезно. Замерев, девушка недовольно насупилась.

-- А? - немного заторможено произнёс всё ещё мёртвенно-бледный Усопп.

-- Ты хочешь спать, -- непреклонным голосом заявил Луффи, всё так же не переставая широко улыбаться... у всех присутствующих мурашки от такой улыбки забегали, настолько омерзительно фальшивой она выглядела.

-- Я хочу спать? - недоуменно переспросил Усопп, который, из-за своего состояния, был единственным, кто не мог должным образом оценить ситуацию.

-- Ты хочешь спать, -- кивком головы подтвердил Луффи.

-- Я хочу спать, -- согласно кивнул Усопп, и, выбравшись из-за стола, несколько потерянно побрёл в сторону входа в ресторан, в дверях которого он вскоре и скрылся.

Повисло продолжительное и тягостное молчание, во время которого все не могли отвести взгляд от дверей, за которыми скрылся Усопп. Потом, вся семья, дружно, словно по какой-то неслышимой команде, повернулась в сторону Луффи... который, в кои-то веки, совершенно явно почувствовал себя виноватым.

-- В своё оправдание могу сказать, что я не знал, насколько именно его нужно напугать, чтобы пробудить у него Волю, поэтому решил сразу же ходить с козырей! -- зачастил Луффи, что с ним бывало чрезвычайно редко. - И вообще, раз мы скоро отправимся на Гранд Лайн, то Усопп просто обязан был стать сильным, иначе мог умереть, поэтому я ни в чём не виноват!

Слова Луффи в очередной раз никого не впечатлили. Ведь в переводе на обычный язык, его слова означали, что он прекрасно знает о том, что он виноват, но свою вину, предсказуемо, признавать не собирается. Хотя, в конечном итоге, самой возмущённой оказалась Нами, да и то лишь на фоне остальных. Парни изначально готовились к тому, что больше никогда не увидят Усоппа, -- и готовились не столько в шутку, сколько всерьёз, -- поэтому любой другой исход, с их точки зрения, выглядел чрезвычайно положительным... Тем более у Усоппа теперь была Воля, и просто так парни ему это прощать не собирались. Даже Зоро. И это показатель.