Убийца внутри меня

— А как я могу? — пожал я плечами. — Что я, сумасшедший?

— Ты задаешь неприятные вопросы, приятель, и можешь получить неприятные ответы. Просто будь здесь через две недели с пятью «штуками», и тогда тебе не грозят никакие проблемы.

Я решил воспользоваться еще одним убедительным доводом: мне все еще казалось, что я слишком легко сдался.

— Возможно, тебе не стоит приходить сюда, — сказал я. — Вдруг тебя кто-нибудь увидит, и…

— Никто не увидит. Я буду осторожен, как сегодня. Я не меньше, чем ты, хотел бы избежать проблем.

— Ну, — сказал я, — я просто думал, что будет лучше, если мы…

— Слушай, приятель, — он покачал головой, — что произошло, когда ты в последний раз оказывался вблизи старых заброшенных ферм? Ничего хорошего, верно?

— Ладно, — наконец согласился я, — пусть будет по-твоему.

— Я к этому и веду. — Он посмотрел на часы. — Итак, мы все решили. Пять тысяч, две недели, считая с сегодня, девять часов. Смотри, не ошибись.

— Не беспокойся. Ты все получишь, — заверил его я.

Он на мгновение замер у входной двери, оценивая ситуацию снаружи, потом быстро сбежал с террасы и исчез среди деревьев.

Я усмехнулся. Мне было немного жаль его. Забавно, как все эти люди сами лезут на рожон. Вцепляются мертвой хваткой, несмотря на то, что ты изо всех сил пытаешься стряхнуть их, и взахлеб рассказывают, как они этого хотят. Ну почему они все приходят ко мне затем, чтобы быть убитыми? Ну почему они не могут сами убить себя?

Я смел осколки в кабинете, поднялся наверх и лег в ожидании Эми. Ждать мне пришлось недолго.

Она была такой же, как всегда, энергичной, хотя и пыталась приструнить свой энтузиазм. Однако я почувствовал разницу. Появилось напряжение, которое возникает в тех случаях, когда человек хочет что-то сказать или сделать, но не знает, с чего начать. Возможно, она тоже ощутила во мне эту напряженность. Возможно, мы оба почувствовали напряженность друг в друге.

Моя догадка оказалась верной, потому что мы обнаружили эту напряженность практически одновременно.

— Лу, почему бы нам…

— Эми, почему бы нам… — Все это мы сказали хором.

Мы засмеялись, воскликнули: «Загадай желание», и Эми заговорила первой:

— Так ты хочешь, да, дорогой? Только честно и откровенно.

— Я секунду назад собрался попросить тебя. Разве ты не поняла? — сказал я.

— Как… когда ты намерен…

— Ну, я думал, что пары недель…

— Дорогой! — Она поцеловала меня. — Именно это я и хотела предложить!

Оставалось еще кое-что. Последнюю деталь мозаики надо было немножко подтолкнуть, чтобы она встала на место.

— О чем ты думаешь, дорогой?

— О том, что мы всегда делаем то, что от нас ожидают окружающие. Я имею в виду… А о чем думаешь ты?

— Ты первый, Лу.

— Нет, ты первая, Эми.

— Ну…

— Ну…

— Почему бы нам не сбежать, — хором проговорили мы.

И опять засмеялись. Она бросилась мне на шею, прижалась ко мне, дрожащая, но теплая, сильная, но мягкая. Она зашептала мне на ухо, а я зашептал ей:

—  Загадывай желание…

— Удача, не покидай мою любовь.

17

Он объявился, кажется, в следующий вторник.

Во вторник после той субботы, когда ко мне пришел бродяга, а мы с Эми решили сбежать. Он был высоким и сутулым, с костлявым лицом, обтянутым желтоватой кожей. Он сказал, что его зовут доктор Джон Смит и что он здесь проездом. Он осматривал этот район и услышал — возможно, он предположил, — что дом и практика продаются.

Было около девяти утра. По идее, мне следовало бы идти на работу. Но я не мог заставить себя выбраться из дома и отправиться в центр. А отец всегда из кожи вон лез, чтобы принять врача, оказавшегося поблизости.

— Я подумывал о том, чтобы продать его, — сказал я. — Только не занимался этим. Однако проходите. В этом доме всегда были рады врачам.

Я усадил его в кабинете, принес коробку сигар и сварил ему кофе, потом сел рядом и завел светскую беседу. Не сказал бы, что он мне очень понравился. Он таращился на меня своими огромными желтыми глазами, как будто я был какой-то диковинкой, предназначенной для того, чтобы ее разглядывали, а не разговаривали с ней. Ну и пусть — у докторов бывают забавные причуды. Они живут в мире, где «я» — царь и бог, где все ошибаются, а правы только они.

— Доктор Смит, вы терапевт? — спросил я. — Я бы не хотел разочаровывать вас, однако, боюсь, терапевтическая практика является монополией тех врачей, которые обосновались здесь давно. Признаться, я не задумывался над тем, какое направление деятельности предпочтительнее, но могу предположить, что есть ниша для хорошего специалиста в области педиатрии или акушерства…

Я замолчал, а он заморгал и вышел из транса.

— В сущности, мистер Форд, я интересуюсь именно этими областями. Я бы… не назвал себя специалистом, но…

— Тогда, полагаю, у вас есть благоприятная возможность, — сказал я. — Доктор, каков ваш опыт в лечении нефритов? Вы согласны с тем, что прививка от кори в полной мере показала себя действенным средством для предупреждения опасности, которая является неотъемлемой частью этого заболевания?

— Гм… э-э… — Он положил ногу на ногу. — И да, и нет.

Я кивнул с серьезным видом.