Убийца поневоле

На служебную подготовку он, конечно, не пойдет. У него масса дел, которые накопились за последние недели и которые нужно наконец закончить, чтобы потом снова тратить все свободное время на Ерохина.

Почему так получилось, что он, генерал Владимир Вакар, гоняется за двадцатитрехлетним мальчишкой, к которому не чувствует ни ненависти, ни злобы, вообще ничего? Как он позволил загнать себя в эту ловушку? Он, боевой генерал, участник множества войсковых операций, командовавший воздушно-десантной дивизией, всегда четко понимал, что такое долг и обязанности. Может быть, именно это его и погубило?

Он родился в последний военный год, через два месяца после того, как погиб на фронте его отец. Мать умерла, когда Володе было четыре года, и его взял к себе двоюродный дед, дядя отца. Старик Вакар был дворянских кровей и военную службу считал достойной и почетной, а поскольку растить мальчика на нищенскую пенсию, которую Володя получал за отца, ему было трудно, отдал его в суворовское училище.

Детство и юность Володи Вакара прошли в казарме. Что такое жизнь в семье, он узнавал только из книг, которые брал у деда и запоем читал. Тургеневские девушки, чеховские семейные чаепития с самоварами, патриархи, восседающие во главе стола в окружении детей и внуков, — все это сформировало его представление о семейной жизни. Дородная улыбчивая жена, не меньше троих детей, запах пирогов, безусловная преданность мужу и готовность следовать за ним, кочуя по гарнизонам, — вот идеал, к которому он должен стремиться. И он стремился.

Будущую жену Владимир приглядел на новогоднем балу, когда в гости к курсантам военного училища пришли студентки педагогического института. Елена была статной и носила толстую длинную косу, чем выгодно отличалась от своих сокурсниц, которые в середине шестидесятых помешались на «бабетте», начесах и стрижках с челками. Рослый широкоплечий Вакар с мужественным подбородком, белозубой улыбкой и серьезными глазами сумел без труда завоевать свою избранницу.

Через год после свадьбы Елена сделала аборт. Вакар почернел от горя, он вообще не понимал, как можно не хотеть детей. Детей должно быть много, считал он, чем больше — тем лучше. Он умолял жену дать ему слово, что в следующий раз она так не поступит. Он старался быть примерным мужем и угождал Елене во всем, только бы она родила первого ребенка. И он вымолил, выпросил у нее первенца, девочку, Лизоньку. Елена, словно сделав ему огромное одолжение, упорхнула на работу, едва перестав кормить малышку грудью. Лизу отдали в ясли.

Она росла настоящей папиной дочкой, она и внешностью пошла в Вакара, и характером — высокая, спортивная, длинноногая, улыбчивая и покладистая. Владимир приучал ее к физическим нагрузкам, водил на плаванье и фехтование, учил читать и считать, сам отвел в первый класс с голубым портфельчиком и огромным букетом гладиолусов. Лиза тянулась к нему больше, чем к матери, которая в основном была занята собой.

Сын Андрей родился только через пять лет после Лизы. Вакар подозревал, что главную роль здесь сыграла тяжелая скарлатина, которую Лиза перенесла в четырехлетнем возрасте. В какой-то момент Елена по-настоящему испугалась, что Лиза умрет. Страшная мысль о возможной потере ребенка в один миг перевернула всю ее душу. Если еще вчера она воспринимала Лизу как существо, из-за которого она не может вечером пойти с мужем в театр, то уже сегодня, пылко отдаваясь Владимиру, она шептала:

— Ничего не бойся, я хочу, чтобы у нас был еще ребенок.

Андрей не был, в отличие от Лизы, папиным ребенком. Но, что еще хуже, он не был и маминым. Он был совершенно особенным, независимым, погруженным в себя и абсолютно не нуждался ни в родителях, ни в сестре, ни в ком бы то ни было. О том, что их ребенок — вундеркинд, Вакары узнали, когда Андрею исполнилось три года, а Лизе — восемь. Мальчик оказался сверходаренным художником и поэтом. С этого момента в семье все переменилось.

Елена стала относиться к сыну как к божеству. Она ничего не понимала ни в его картинах, ни в стихах, но твердо знала одно: ее сын — гений, и она это чудо произвела на свет. Ее долг — преданно служить этому чуду, терпеть его странности и жестокие выходки, ибо это странности и выходки гения, который имеет на них право.