Убийца читал Киплинга (Где и заповедей нет)

Увидев генерала в обществе двух незнакомых людей, молодой человек замедлил шаг.

— Каролина, разреши представить тебе инженера Коули… — В глазах Сомервилля заплясали веселые огоньки. — Вместе с мистером Джоветтом, которого ты еще не знаешь, они играют в моем доме роль чертей, вытягивающих вилами из огня, правда, не души, но бездушные фигурки богов! Мистер Коули, мистер Алекс…

Коули поклонился Каролине и Алексу. Было видно, что он возбужден и с трудом владеет собой.

— Очень приятно познакомиться с вами, господа. Я хотел обменяться несколькими словами с господином генералом, но сейчас не буду вам мешать и позволю себе, с вашего разрешения, господин генерал, отнять у вас немного времени после ленча, — он вновь поклонился и хотел удалиться.

— Куда вы направляетесь, Уильям? — Сомервилль задержал его движением руки. — Время ленча.

— Я немного пройдусь по парку… — Коули попытался улыбнуться, но улыбка выглядела весьма жалкой. — У меня есть чуть-чуть времени…

Он еще раз сделал легкий поклон в сторону Каролины, и через мгновение его фигура исчезла за поворотом дорожки.

— Кажется, буря пока не миновала… — рассмеялся Сомервилль. — Каролина, не хочешь ли после ленча отправиться вместе с мистером Алексом на море? Погода великолепная, и мне хотелось бы, чтобы вы оба отдохнули после долгой дороги…

— С удовольствием, — девушка взглянула на Джо.

— Конечно, если лодкой можно пользоваться и мистер Алекс согласен.

— Буду счастлив. Погода как по заказу для купания. Естественно, если… — оборвав фразу, он вопросительно посмотрел на Сомервилля.

— Если дело во мне, не смущайтесь, мои милые. После ленча я два часа сплю. Правда, Чанда? К сожалению, старый механизм нуждается в длительном отдыхе. Где-то я читал, что старым людям хуже спится. Абсурд! Когда тепло и светит солнце, глаза сами собой закрываются. Знаешь, Каролина, — безмятежно добавил он, — я мечтаю только об одном — умереть в такой же жаркий солнечный день во сне, сидя на террасе, и чтобы голова удобно опиралась на подушку, которую лишь ты и Чанда умеете положить так, что она не ломает человеку позвоночник. Отойти тихо, спокойно, без шума. Это было бы чудесно. В противном случае я отравлю жизнь окружающим. Ненавижу болезни!

Алекс посмотрел направо. По тропинке, ведущей к павильону, шли трое: две молодые женщины и мужчина. У всех троих в руках были теннисные ракетки, а мужчина нес еще сетку с мячами.

— Вот и наш сколь симпатичный, столь и образованный, всезнающий профессор Снайдер с дочерью и причиной раздоров в этом доме — мисс Мерил Перри! — генерал поднял дрожащую руку и издали поздоровался с подходившей к ним группой людей. Хрупкость его тела и необычайная живость ума начинали понемногу очаровывать Алекса. Девяносто лет — это была граница, которую немногие переступали. Вид тех, кому это удавалось, был, как правило, весьма печальным. А Джон Сомервилль сумел вести самостоятельное существование, все подмечал, во все вникал, из всего делал выводы, и Джо стало воистину любопытно, какой будет лучшая книга Сомервилля. Он любил людей-борцов, и мужество этого старого человека не имело ничего общего с резкостью и брюзгливостью старого отставного генерала. Тут он вновь почувствовал, что реальность и в этом случае резко отличается от модели, созданной им в воображении. Дедушка Джон был совершенно другим, чем тот, кого он готов был встретить и с которым готов быть говорить о… собственно, о чем? До сих пор Сомервилль ничем не дал понять, что хочет что-то с ним обсудить. Может быть, он не хотел говорить в присутствии Чанды?

Приближающаяся троица поравнялась с ними у дверей дома.

Произошло формальное представление присутствующих. Джо с улыбкой переводил взгляд с одного лица на другое. Все трое еще не успели остыть от баталий на корте. Игра в такой жаркий день требовала, безусловно, немалого напряжения сил. Стало быть, это профессор Снайдер… Реджинальд Снайдер, один из крупнейших знатоков искусства древней Индии. Ему было что-то около пятидесяти, но выглядел он значительно моложе. А это, без сомнения, его дочь. Еще до того, как были названы фамилии, у Алекса не оставалось сомнения относительно того, кто именно из молодых женщин Дороти Снайдер. Она была очень похожа на отца: точно такое же вытянутое, не слишком симпатичное лицо, думающие серые глаза и высокий, привлекательный у женщины рост. А это Мерил Перри, молодой ученый. Пожалуй, они с Каролиной ровесницы. Или она чуть моложе? Собственно, сколько лет Каролине? Они так давно знакомы…

Джо последним поднялся по ступенькам и, минуя двери, вдруг на долю секунды застыл. Ну конечно же! Одно из этих лиц он знал, видел раньше. Но готов был дать голову на отсечение, что тогда фамилия звучала иначе. Как же? Где это было?..

Он потряс головой.

«Наверное, мне померещилось», — подумал он про себя. Но из памяти поступали острые, стремительные сигналы: Я знаю! Я ее знаю!