Убийца

Место мы заняли позади знакомой телеги с угрюмым бородачом, наоравшим на графа. Сам Шу и Вайолетта отъехали к ограде моста, стараясь скрывать лица. Других благородных я не замечал. Да и кто из них поднимется с кровати в такую рань?

Мне были хорошо известны обычаи и нравы хвандских стражей переправы, поэтому я спешился и направился к центру моста. Здесь стояла покосившаяся, точно пьяная старуха, будка, а дорогу перекрывало массивное бревно, исполняющее роль шлагбаума. Здесь у открытого окошка серой постройки уже топталась небольшая толпа страждущих перебраться на другой берег. Нет, если вдуматься, отличная идея: брать деньги за переезд по обычному мосту! Словно из воздуха.

Я окинул взглядом группу товарищей по несчастью: несколько пузатых мужиков в добротных кожаных жилетах — определенно купцы; пара-тройка мутных личностей в потертых куртках могли быть кем угодно: от шпионов до карманников; сгорбленный человек, кутающийся в длинный серый плащ, и несколько неопрятных бородачей, к которым успел примкнуть обидчик графа, — явно крестьяне.

Я пальцами перебрал монеты, разменянные вчера, и нащупал три серебряных пятака — вполне достаточно. Потом встал в конец очереди, ожидающей начала оплаты. Сейчас солдаты окончательно проснутся и примутся облегчать кошельки путников. И попробуй увильнуть — продолжишь путь по реке. А так — ничего сложного: сунуть голову в окошко, радостно улыбнуться и аккуратно уложить монетки в протянутую руку. Я же говорю: ничего…

Где-то за спиной знакомо звякнула цепь.

…сложного.

Цепь звякнула еще раз.

Я начал поворачиваться. В груди что-то бешено колотилось, настоятельно требуя выпустить наружу.

Однако повернуться я не успел. Мое предплечье крепко сжали кузнечные клещи и попытались раздробить кость. Ощущение было именно таким. Чтобы избежать перелома, я вынужденно встал лицом к будке охраны. Какого?..

Горбун в сером плаще отбросил капюшон с лица и теперь медленно выпрямился во весь свой гигантский рост. То, что колотилось в груди, рухнуло в самые пятки, стоило мне взглянуть в блеклые голубые глаза на равнодушном лице, обрамленном паклей светлых волос.

Но до смерти я перепугался, когда опустил взгляд и увидел грудь гунна под плащом. Несколько заделанных отверстий в темной кольчуге. Там, куда я попал из своего самострела. Этот гад должен был сдохнуть, но остался жив! Представляю, как он зол на меня. А может, у него плохая память на лица?

— Also wie geht’s? — поинтересовался гунн деревянным голосом и жутко оскалился. — Der teufel soll das buscriepen! Muss volle Hosen angezogen haben![14]

Ну что же, тут он был не так далек от истины. Я попытался отодвинуться от урода подальше, но тут же понял, что это вряд ли получится. Единственное, что получилось, — это посмотреть на сладкую парочку у ограды моста. Мои спутники мило беседовали и не обращали на происходящее ни капли внимания. Крикнуть? А смысл?

— Maul halten[15], — предупредил гунн и еще крепче сжал предплечье, так что я зашипел от боли.

Свободная конечность блондинчика нырнула под плащ и вернулась обратно уже с длинным широким кинжалом, почти равным по величине моему мечу. Черт! Неужели никто не замечает, какая фигня происходит? Никто, мать бы их! Люди болтали, отрыгивали, пускали газы и не обращали внимания на то, что меня сейчас зарежут, как свинью.

Острие кинжала коснулось моего живота, и угрюмая улыбка на плоской морде гунна стала несколько шире.

— Auf wiedersehen[16].

— А вот хрен тебе! — пробормотал я и, вывернув запястье, изо всех сил дернул за кольцо самострела. — Сам туда иди.

Щелкнула пружина, и гунн, отпустив меня, отшатнулся назад. Кинжал выпал из его пальцев и вонзился в деревянный настил моста.

— Himmeldonnerwetter! — завопил гунн и вцепился в дротик, точащий из его правого плеча. — Sie shabiges wesen![17]

Мне было не до его переживаний. Должно быть, стальные пальцы этого урода все же повредили механизм самострела, потому что второй заряд так и не вылетел, сколько я ни дергал за кольцо.

Наконец кто-то все же обратил внимание на то, что происходит какая-то фигня, и начал кричать. Как это всегда бывает, крик тут же подхватили все присутствующие, точно специально дожидались подходящего случая, чтобы повизжать. Распахнулась дверь будки, и наружу выпрыгнул сонный солдат. В подштанниках, но с алебардой.

— Що трапилось? — присоединил он свой бас к общему хору. — Якого биса?

Я попытался пропихнуться сквозь толпу назад, но проклятый гунн успел очухаться и схватил меня за одежду. Мало того, гад и оружие успел подобрать. Из раны в плече хлестала кровь, но это не мешало уроду замахиваться для смертельного удара.

Возможно, у гунна и было девять жизней, как у бродячего кота, но действовал враг все же несколько замедленно. Я сунул руку за пазуху и почти не целясь запустил ножом в уродливую физиономию. Куда-то попал, потому что противник всхрапнул и вновь отпустил меня. Интересно, где его друзья? Судя по звяканью цепи, совсем недалеко.