Убийство в стиле винтаж

Касс поднял голову от своего блокнота. Уэйд подался вперед. Аллейн, сидевший с зажатой в зубах незажженной сигаретой, воспользовался моментом и чиркнул спичкой.

– Абсолютно, – твердо ответил Бродхед.

Аллейн прикурил.

– Я-асно, – протянул Уэйд. Он повернулся к Аллейну: – Может быть, вы хотите что-нибудь спросить, сэр?

– Да, спасибо, – отозвался Аллейн. – У меня есть пара вопросов. Мистер Бродхед, скажите, вы спали в вагоне перед тем, как поезд прибыл в Охакун?

Бродхед посмотрел на него с удивлением:

– Да. По крайней мере задремал. Мне снился кошмар.

– Не помните, как долго это продолжалось?

– Нет. Может быть, минут десять. Не помню.

– Знаете, я тоже задремал. Как раз перед тем, как прикорнуть, я заметил, что во всем вагоне бодрствовали только два человека – вы и мистер Хэмблдон.

– Да, я видел, как вы заснули, – признался Бродхед. – Просто закрыли глаза и затихли. Все остальные спали, разинув рот. Я подумал, может, вы притворяетесь.

– Зачем? – быстро спросил Аллейн.

– Не знаю. Может быть, вам надоел наш великий Х.Х.

– Хэмблдон? Нет. А он тоже заснул?

– Вряд ли. Постойте: последнее, что я сделал, прежде чем закрыть глаза, это… оглядел вагон. Люди сидели, словно мертвецы, покачиваясь на скамьях, с открытыми ртами. Я заметил, что Хэмблдон взял газету и повернул ее к вагонной лампе. Он сидел ко мне спиной. Я видел его руку и часть затылка. Это последнее, что я запомнил перед сном.

– А когда проснулись?

– Никто не двигался. Все казалось каким-то нереальным, грохочущим и окутанным дымкой. Потом вы открыли глаза и заговорили с Хэмблдоном.

– Никто не двигался, – повторил Аллейн.

– Хотя…

Бродхед замолчал.

– В какой-то момент мне показалось, что кто-то прошел мимо меня к двери. Вы знаете, когда спишь в поезде, иногда мерещится что-то такое. Возможно, мне это приснилось. Хотя я так не думаю. Кто-то действительно прошел мимо. Я почти проснулся.

– Он шел против хода поезда из головной части вагона, где находится площадка, или, наоборот, по ходу поезда из хвостовой части вагона?

– Против хода. Он шел лицом ко мне. Возможно, ходил в уборную – она находится в спальном вагоне.

– Он?

– Да. Мне кажется, это был мужчина. По-моему, он сел на место где-то за моей спиной.

– Но он мог пройти через весь вагон.

– Нет. Я помню, что ждал хлопка двери. Но его не было. И я опять заснул.

– Спасибо, – поблагодарил Аллейн. – Больше вопросов нет, инспектор Уэйд.

– Без проблем, сэр. – Уэйд повернулся к Бродхеду: – Что вы сделали с тики миссис Мейер? – спросил он.

– Что? Ничего. Я не брал его в руки. Не пойму, почему все столько говорят об этом уродце? Вы спрашивали о нем в гардеробной, мистер Аллейн. При чем тут он?

– Мы просто пытаемся найти пропавшую вещь, – ответил Уэйд. – Миссис Мейер ее потеряла.

– А еще она потеряла мужа, – едко заметил Бродхед. – Я думал, вы ищете убийцу, а не вора.

– Разумеется, мы…

– Кроме того, я уверен, что ей плевать на этого тики. К чему вы клоните? Хотите сказать, что я прикарманил эту дурацкую вещицу? На меня и так навешали бог знает что. Вы ведь уверены, что я украл деньги Валери Гэйнс, верно? Думаете, я солгал, что мне одолжил их Мейер. Думаете, я вор и убийца…

Его голос взлетел до истерических ноток. Касс сдвинул брови и шагнул ближе к Бродхеду. Уэйд торопливо встал с места.

– Руки прочь! – крикнул Бродхед. – Вы не можете меня арестовать… Вы не можете…

– Послушайте, дружище, – вмешался Аллейн, – не надо ничего придумывать и драматизировать ситуацию. Вы сами сказали, что дело серьезное. Никто не пытается вас арестовать. Инспектор Уэйд задал вам вполне разумные вопросы. Почему бы на них не ответить?

– В самом деле, – буркнул Уэйд. – Почему бы не ответить?

– Я полагаю, – уже спокойней произнес Бродхед, – вы слышали об этой безобразной сцене в гардеробной. Вероятно, ваш наблюдательный коллега доложил вам, что сказал обо мне этот вонючка Палмер.

– И о том, как вы попытались с ним разобраться, – добавил Аллейн. – Разумеется.

– Вам не кажется, что это было не слишком красиво – сидеть среди нас и играть в шпиона, чтобы потом все выложить полиции? Нет? Может быть, было бы гораздо честнее просто сказать… сказать…

– Сказать, – подхватил Аллейн, – примерно следующее: «Я детектив, поэтому, если кто-то из вас убил этого достойного джентльмена, которого вы все так любили и уважали, будьте добры, сидите тихо и ничем себя не выдавайте». Нет, спасибо.

– Поверьте, я любил его не меньше других. Он был для меня прекрасным другом.

– В таком случае, – вставил Аллейн, – почему бы вам не помочь инспектору Уэйду найти зеленого малыша тики?

– Проклятье! – воскликнул Бродхед. – Ладно, ладно! Пусть это не имеет никакого отношения к делу… Ладно. Спрашивайте.

– Насколько я понял, – начал Уэйд, – вы рассматривали тики до начала ужина. Вы брали его в руки?

– Да, буквально на минутку. Потом его взял кто-то другой.

– Кто?

– Кажется, Фрэнк Ливерсидж. Я не уверен. Тики ходил по рукам.

– Да. Хорошо, мистер Бродхед, давайте вернемся к окончанию спектакля. Вы участвовали в нем до самого последнего момента?