Убийство в морге [Ликвидатор. Убить Ликвидатора. Изолятор временного содержания. Убийство в морге]

Когда приехал Соломон, у Аслана опять было плохое настроение. Директор сразу понял, что друг в беде.

— Опять тебя Гейдаров расстроил? Ему надо предложить вдвое больше. Сам пойми: инфляция, да и «старшему брату» надо отстегивать.

— Предложишь вдвое больше, он скажет: «Ты меня обманывал все это время».

— Объясни ситуацию!

— А как он к этому отнесется?

— Ты подойди с позиции мирового революционного движения…

— Это как? — не понял Асланов. — Ты очень умный, Соломон, я не всегда тебя понимаю. Ты не можешь доступными словами разъяснить?

— Ты ему произнеси речь: «Уважаемый Гейдаров! Климат моего региона не способствует урожайности ни хлопка, ни картошки. Зато конопля и мак растут идеально, а дохода они приносят в тысячу раз больше…»

— И он меня тут же шлепнет!

— Объясни, что теперь вы вместе с ним будете подрывать империализм. Гашиш и героин будут отправляться в капиталистические страны, а оттуда будут приходить нужные стране товары, купленные на доллары, вырученные за продажу наркотиков. Эти товары мы здесь выгодно продадим. Двойной барыш!

— Думаешь, не устоит?

— Уверен в этом! Ты часто меня не слушаешь. Очевидно, до Гейдарова дошли слухи о наших делах. А считать он умеет! Молчишь?.. Жалко расставаться с половиной доходов?

— Жалко!

— Жадность фраера сгубила! Знаешь такую поговорку?

— Знаю и поэтому буду делиться.

— Я тебе плохого не посоветую, Аслан!

— Знаю, мой мудрый Соломон! Но ты с этого дела тоже неплохо имеешь.

— Мои связи этого стоят!

— Я слышал, ты семью отправляешь в Америку?

— На лечение, Аслан, только на лечение!

— Запахло жареным? Скажи честно.

— Запахло!

— Значит, они там долго будут лечиться! Бросаешь меня?

— Я остаюсь с тобой! А семьей рисковать не стоит.

— В чем риск, если Гейдаров согласится?

Соломон Тик задумался.

Принесли накрытый дастархан. Стали пить, есть. Асланов не прерывал размышлений гостя.

Директор ювелирторга, закончив трапезу, вытер руки и пристально посмотрел на Асланова.

— Будем говорить без обиняков?

— Говори все!

— Ты помнишь, что я был против вовлечения Каримова в нашу операцию?

— Помню!

— Это твоя самая серьезная ошибка: мы могли обойтись своими силами, старик все бы организовал в лучшем виде. Каримов не тот человек, он — дурак!..

— Ты не знаешь того, что знаю я: Каримов — сын Дадаева!

— Это точно?

— Абсолютно! Этого не знает никто, кроме нас, даже Гейдаров.

— Тогда тем более этого нельзя было делать. Дадаев — опасный зверь!

— Теперь он не опасен!

— Не говори… Раненый хищник вдвойне опаснее.

— Мне надо было замазать Каримова. Все было рассчитано точно. У него был Ликвидатор, которого мы планировали использовать дважды, а затем через Каримова дать сигнал на самоуничтожение. И все концы в воду.

— А теперь он движется прямо на нас, уничтожая всех на своем пути.

— Вторым в списке — Кулиев!

— Значит, у нас в запасе не более суток!

— До меня ему не добраться!

— То, как он убрал Мансурова, говорит о его высоком профессионализме. Уже семь трупов, и ни одной зацепки! Это меня тревожит.

— Почему он убил Каримова? Он же не может покушаться на хозяина.

— Я прочел отчеты по этим делам. Официантка из «Шаха» каким-то образом услышала, как Каримов дает задание Ликвидатору, и написала анонимку в уголовный розыск. Очевидно, у Ликвидатора там работает информатор. Получив сведения, Ликвидатор немедленно начинает уничтожать всех, кто может помешать ему выполнить задание. Так он запрограммирован.

— Я вижу, у тебя есть план, — бросил Асланов.

— Надо попробовать убрать его раньше, чем он сможет выйти на нас.

— Мы же его не знаем, не видели! — растерянно проговорил Асланов.

— У нас есть человек, который его видел.

— Что ты говоришь! — обрадовался Асланов.

— Дай старику такое задание. Мне он в этом не подчиняется.

— Хорошо. Я его срочно вызову.

— У тебя хорошие отношения с генералом, я имею в виду уголовный розыск?

— Какие у меня могут быть отношения с «Неподкупным». На меня работает его первый заместитель.

— Подходит! Надо с нашим человеком поработать, создать словесный портрет. Это мало что нам даст, но все же хоть что-то. Рост, фигура, телосложение…

— А лицо? — удивился Асланов.

— Он ходит в гриме старика.

— Мой старик поймает этого «старика»!

— Дай-то Бог! Хоть ты теперь понимаешь, что один дурак может завалить дело, придуманное сотней умных?

— Мне нужен был Дадаев! А он без ума от своего первенца.

— Я тоже без ума от своих остолопов, но никогда не собирался привлекать их к серьезному делу.

— Ты боишься, Соломон?

— Это у меня в генах! Предчувствовать опасность и стараться ее избежать.

Асланов позвонил старику.

— Жду тебя, срочно!.. — Положил трубку и сказал: — Сейчас придет, он живет близко.

Они ждали старика молча, думая каждый о своем. Соломон чувствовал опасность: «Нужно не сопротивление оказывать, а бежать сломя голову, забиться в какой-нибудь прекрасный уголок, вроде Ниццы, и жить себе поживать… Я уже столько заработал, на три поколения хватит. Почему же мы не можем вовремя остановиться? Это — как игра в рулетку. Выиграл, а уйти не можешь, какая-то сила не пускает. Азарт, наверное!»

Асланов не любил долго думать про себя.