Убийство в купе экспресса

— Что?! — почти крикнул он.

Но Люсьенна Лакруа невозмутимо продолжала:

— Только не хотят об этом говорить… Я же уверена, что они знают, чьих рук это дело.

Де Кок проглотил ком в горле и каким-то театральным жестом протянул к ней руки, словно умоляя о чем-то.

— Подведем итоги… — хрипло сказал он наконец. — Вы считаете, ваша семья знает, кто убил Сюзетту. Знают и мотивы убийства…

Лицо Люсьенны Лакруа словно окаменело.

— Они знали это уже после убийства Стеллы.

Все еще находясь под впечатлением рассказа Люсьенны, оба инспектора покинули банк и с Кайзерсграхт свернули на Раадхаюсстраат. Дождь усилился. Де Кок остановился перед витриной фирмы «Моолхейзен и сын» и, защищенный глубокой нишей от дождя, стал рассматривать собственное отражение в стекле — нелепую мешковатую фигуру в поношенном мокром плаще.

Инспектор снял шляпу и, рассеянно улыбнувшись, провел рукой по волосам. Да, он поседел… расследуя все эти годы бесконечные преступления. Бывали в его жизни моменты, когда он испытывал чувство удовлетворения, ибо считал, что кое в чем смыслит и неплохо разбирается в людях, но в общем-то он был скорее пессимистом и самодовольство не было ему свойственно, хотя немного уверенности в себе ему бы, наверное, не повредило. Де Кок снова нахлобучил на голову шляпу и взглянул на отраженного в витрине Фледдера.

— Ты знаешь всех лиц, проходящих по делу об убийстве в Энкхойзене?

Молодой следователь наклонил голову.

— Да. Два года назад, на следующий день после убийства Стеллы в Энкхойзене, Рихард Бернард и Жан де Турне отправились в дом семейства Лакруа в Амстердаме. Родители Люсьенны и Пьера в то время были еще живы. Антуан Лакруа, отец Люсьенны и Пьера, встретил друзей, тут же провел их к себе в кабинет и запер дверь. Все трое были не только огорчены, но и явно встревожены чем-то. Люсьенна сразу заметила это и, приложив ухо к замочной скважине, стала подслушивать под дверью кабинета. Трое мужчин очень взволнованно говорили об убийстве Стеллы. Люсьенне не удалось дослушать разговор до конца, так как явилась мать и оттащила ее от двери.

Де Кок одобрительно похлопал молодого сыщика по плечу.

— Прекрасно! — сказал он с восхищением. — Что же дальше?

— После убийства Сюзетты, — продолжал Фледдер, — они снова собрались вместе: Рихард Бернард и Жан де Турне, только Антуана Лакруа уже не было в живых: он и его жена погибли в автомобильной катастрофе.

— Так, продолжайте.

Фледдер поднял плечи.

— Я считаю, что выводы Люсьенны Лакруа не выдерживают никакой критики. Трое мужчин дружат между собой, у одного из них погибает дочь, и совершенно естественно, что они собираются вместе. Сделать из этого вывод, что они знали причину убийства Стеллы и виновника преступления — это чисто по-женски.

— Почему по-женски?

— Женщины руководствуются скорее чувством, чем разумом, — сказал Фледдер.

— Ты хочешь сказать, что Люсьенна Лакруа оценивала ситуацию скорее интуитивно, нежели прислушиваясь к голосу рассудка?

— Именно так!

Де Кок устало улыбнулся.

— Завидую женщинам, — вздохнул он. — Хотелось бы мне обладать хоть чуть-чуть женской интуицией.

Фледдер словно пропустил реплику шефа мимо ушей.

— В том, что Жан де Турне и Рихард Бернард снова встречаются после смерти Сюзетты, нет ничего необычного, было бы странно, если б они повели себя иначе. — Молодой следователь покачал головой. — Не знаю, как вам показалось, но я считаю, что рассказ Люсьенны Лакруа ни на шаг не продвинул нас вперед.

Де Кок, ничего не ответив, повернулся к нему спиной и двинулся дальше.

Фледдер поплелся следом за ним.

Обогнув Королевский дворец, они вышли на площадь Дам. Посередине широкого тротуара де Кок снова остановился. С тех пор как они вышли из банка, его не покидало странное чувство, что он что-то упустил из виду… что-то ускользнуло из поля его зрения, какой-то важный факт… Однако, при всем напряжении мыслей, он никак не мог сообразить, что же это было.

— Решили провести здесь уик-энд? — насмешливо спросил Фледдер, подняв глаза к небу, откуда непрерывно сеялся дождь. — Неплохо было бы выбрать для этого погодку получше.

Но де Коку было не до шуток. Он сосредоточенно думал.

— Не хочется возвращаться в банк, но у меня такое ощущение, будто мы что-то забыли… о чем-то еще мы должны были спросить у Люсьенны.

Фледдер словно обвинитель на суде вытянул руку, указывая перстом на инспектора.

— Это же вы говорили с ней… вы вели допрос…

Де Кок молча кивнул с рассеянным видом.

— Знаешь, с кем мы еще не поговорили?

— С кем?

— С госпожой Бернард, матерью Стеллы.

Фледдер пожал плечами.

— А что это нам даст?

Де Кок, не отвечая, продолжал шагать вперед.

— В досье, полученном из Энкхойзена, есть какое-нибудь упоминание о матери Стеллы? Или, может, какое-то ее высказывание?

— В общем ничего. Думаю, что полиция в Энкхойзене просто не придала значения этой особе.

Неожиданно де Кок остановился и, сдвинув шляпу на затылок, стукнул себя по лбу.