Убийство по графику

Но ей никто не ответил. Внутри Маши все сжалось, она поняла, что подруге, возможно, стало плохо и она отключилась. Она позвала её ещё раз. Тихо. Маша пошла по следу на снегу. Они уходили в лес.

«Ну не пошла же она совсем глубоко? Если так, то это плохо. Если ей стало плохо, мне Ленку надо как-то дотащить до дороги, а главное, это каким-то образом поднять наверх, к машине.»

Но вот следы подруги повернули в сторону.

«Блин, Лена, не могла облюбовать куст поближе?!»

Где-то справа, в кустах, что то-зашевелилось. Она повернулась. Кто-то резко сзади схватил ее и закрыл нос и рот тряпкой с чем-то резким и пахучим. В глазах все поплыло, а потом потемнело.

Маша очнулась. Голова «плыла и гудела». Она огляделась. Небольшое, каменное помещение тускло освещала маленькая свеча. Окон не было. Двери у помещения тоже не было. Вместо нее зиял съеденный темнотой проем. Стояла звенящая тишина. Маше стала страшно. Она тихо подала голос в темноту. Но только эхо ответило в тишине. Ее начала бить дрожь, сердце застучали сильнее и чаще. И только потом она обратила внимание, что ее руки и ноги связаны, и что сидит на холодном полу. Как будущая мать, она забеспокоилась и попыталась сесть на ноги. Машу поедал страх, лихорадочно копаясь в своей памяти, она пыталась понять, что же произошло. Вдруг в мозгу резануло: «Ленка!»

Она негромко позвала ее. Ей показалось, что за стенкой зашуршало.

– Лена, Ленок! – крикнула громче Мария.

За стеной вновь зашуршало.

«Может, это мыши? – потом вдруг сообразила. – Вот глупая, она же не может кричать!»

– Ленок, если это ты, постучи три раза.

В стенку три раза постучали. Маша обрадовалась ответу, но поняла, они обе попали в дурную историю. Она тут, а Лена в соседнем помещении. Радовало только одно: они обе живы. Неужели подруга была права? И их действительно преследовал ее муж. Он только для вида не повернул в нашу сторону, спрятался за ближайшими деревьями и сугробами. Но версия так себе. Если даже и так, он ведь не знал, что они собираются остановиться. Да, предположение звучит глупо. А если Ленкина машина прослушивалась, но мысль ей не понравилась. Звучало как в плохом детективе. Маша решила не тратить время на глупые мысли. Первое, что она попытается сделать, – это освободить руки. У нее пока ничего не получалось. Но Мария не из робкого десятка. В детдоме ее учили добиваться своего. И она не прекращала попытки освободиться.

Машины мчались с бешеной скоростью. Уже почти приехали, за ближайшими деревьями уже был виден забор общины.

– Внимание, ребята, работаем как договаривались, – сказал Сергей в рацию.

– Принято, Сереж. Внимание первая группа захвата, выходим, оцепляем объект по периметру. Вторая группа приготовились работать на территории. Подъезжаем.

Они повернули к воротам. Какого было удивление Сергея, когда он увидел у общины несколько милицейских машин.

Рация опять затрещала:

– Сергей, что-то не по плану? Что делаем?

– Ничего не меняется, отрабатываем как планировали.

– Принято. – прошумела рация.

Машины остановились. Сергей увидел знакомое лицо. Вышел из машины и быстро направился к знакомому уже следователю. Группа захвата покинула машину и четко, отработанно зашла на территорию, ребята знали, что им делать.

– О, Сергей, здравствуйте! Какими судьбами? – спросил Виталий Павлович, удивлённо наблюдая за работой сопровождавших Сергея ребят.

– Здравствуйте. Мы за водителем, он, как оказалось, наш клиент.

– Да нам он тоже интересен. Нет его тут. А в общине убийство.

– Что случилось? – насторожился Сергей.

– Главу общины убили. Если бы просто убили. Там такое, – следователь махнул головой в сторону подземелья. – Смотреть противно.

Сергей оторопел. В мозгу скакали мысли о потерянной возможности узнать правду по интересующим его вопросам. Вдруг в голове вспыхнула ярко мысль.

– Я идиот! – стукнув себя по лбу кулаком, прикрикнул он. Виталий Павлович вопросительно глянул на него.

– Я его номер знаю, чего же я, идиот, не пробил его! – и рванул к машине.

– Пашка! На номер, пробей, где он сейчас! Буду на рации, сразу сообщи мне, как станет все известно.

– Добро, Сереж.

Сергей побежал в сторону подземелья. Вход был ребятами уже оцеплен. А неподалеку выли и причитали жители общины. Он быстро спустился по длинной лестнице, вниз, в так называемый «храм». И что он там увидел, его шокировало, к горлу подступил противный комок тошноты. В центре над огромной каменной плитой висело тело Анны вверх ногами. Живот был распорот, рот разрезан и скреплен так, что оголило все зубы, словно в зловещей улыбке. Внутренности вывалились на каменную плиту. На полу вокруг нее валялись маленькие черепа. Разбросанные бумаги были все залиты кровью. Он отвернулся, смотреть на это было невозможно. Не глядя в сторону убитой, он прошел за алтарь. Обогнув угол, он попал в пустой коридор. Рация затрещала.

– Сергей, Сергей, прием, – это был Пашка.

– Да, Паш, я слушаю.

– Сергей, сигнал в вашем районе.

– Значит, он тут?

– Да, он где-то в вашем районе. Совсем близко.

– Ребята слышали? – обратился Сергей к остальным.