Убийство на высшем уровне

Его кучерявые волосы были аккуратно зачесаны назад и вкупе с очками придавали ему солидности. Однако все портили ямочки на щеках, которые, когда Крячевский улыбался, делали его лицо по-мальчишески задорным.

– Простите, господин Смирнов, – усмехнувшись, ответил Крячевский, – но я нахожусь здесь по праву. Я закончил этот вуз шесть лет назад.

– Да что вы говорите? – удивился Смирнов. – Признаюсь, я этого не знал. Впрочем, каких только деятелей не выпустило в жизнь наше заведение…

– Правда, закончил его, уже учась на заочном, – пояснил Крячевский. – После армии, куда я попал со второго курса, мне пришлось зарабатывать себе на хлеб. У меня же не было ни московской прописки, ни влиятельных родителей.

– Ну теперь, как я погляжу, – прервал его Смирнов, демонстративно осмотрев с ног до головы, – судя по вашему виду, вы не голодаете и хлеб без икры не едите.

– Да, я не бедный человек, – перестал улыбаться молодой банкир, и ямочки на его лице уже смотрелись как знаки упрямства и жесткости. – Но я всего добился сам, я один из немногих в стране, кто в двадцать семь лет открыл свой первый банк, много пахал ради этого и надеялся только на свои силы…

Смирнов снова перебил его, на сей раз демонстративно посмотрев на часы, произнес с иронией в голосе:

– У меня такое ощущение, что я случайно попал на ваш бенефис, господин Крячевский. Если это так, то я собираюсь покинуть это здание еще быстрее, чем намеревался ранее. Выслушивать речи разных махинаторов о том, как им непросто досталось их состояние, у меня нет ни времени, ни желания.

– Вы не имеете права так со мной разговаривать! – вспылил Крячевский. – Я не для того вам рассказывал о себе, чтобы вызвать у вас жалость! Но вы должны понимать, что незаконно и, самое главное, незаслуженно лишаете человека его бизнеса.

– Человек сам виноват в своих проблемах, – жестко отрезал Смирнов. – Вас не раз предупреждали, прежде чем лишить ваш банк лицензии. Но вы игнорировали наши предупреждения и превратили банк в большую прачечную.

– Как я понял, нормального разговора не получится, – хмуро заявил Крячевский, глядя на чиновника Центрального банка, – но я и не рассчитывал на это. Я лишь хочу вас предупредить, что я не только сам создал свой бизнес, я при этом сам смогу защитить его от вас, и вы еще пожалеете, что связались со мной. Вы думали, я легкая добыча, решили устроить показательную порку, но лучше бы вам подыскать себе другую жертву для этого!

– Вот сопляк! Он еще вздумал мне угрожать! – У Смирнова кончилось терпение, и, поскольку они были одни в коридоре, он уже не считал нужным себя сдерживать: – Да ты пойми, самовлюбленный придурок, что так мы будем поступать со всеми, кто не хочет играть по установленным правилам!

– В таком случае я еще спляшу джигу на вашей могиле, – неожиданно произнес Крячевский.

И вдруг он в неистовом порыве, артистично похлопывая себя по груди и по лодыжкам, присел несколько раз перед чиновником в танце гопака. После чего распрямился в театральной позе.

– Там, тара-ра-рам! Там-там! Оп-ля!

Ошалевший Смирнов несколько секунд молча смотрел на своего визави, после чего произнес:

– Похоже на диагностированную шизофрению! Тебе, сынок, надо не в банке сидеть, а в палате психушки!

Он развернулся и направился прочь от своего странного собеседника.

– Помяните мое слово, – усмехнувшись ему вслед, тихо произнес Крячевский.

Но Смирнов не слышал, он быстро шагал по коридору, позвонив при этом на мобильный своему шоферу, чтобы подогнал машину к дверям.

«Мерседес» уже стоял на дорожке у входа в здание, неслышно урча мотором, когда чиновник появился на крыльце. Шофер в ожидании шефа докуривал сигарету, выпуская дым в открытое окно машины.

Все еще под впечатлением разговора с молодым банкиром Смирнов шел к своей машине, не заметив, как с другой стороны к нему приближается высокий мужчина в рубашке навыпуск и с бейсболкой на голове, козырек которой прикрывал его лицо.

Поравнявшись с «Мерседесом», незнакомец вдруг неожиданно рывком выхватил из-за пояса под рубашкой пистолет с длинным дулом и наставил его на шофера.

До слуха Смирнова донесся звук двух приглушенных хлопков…

* * *

– Ну что? Все гости прибыли? – спросил Гоша у Машки, едва вернувшись в фойе.

– Только что Викентий, облизывая, проводил в зал еще одного, – ответила скучающая студентка и тут же, хитро улыбнувшись, спросила: – Ну что, Гошенька, не удалось получить у олигарха аудиенцию? А так, глядишь, через год после окончания и получил бы теплую должность с кабинетом рядом с боссом.

– Ты все не уймешься, язва толстозадая! – с добродушной вульгарностью отозвался Гоша. – Может, хватит меня подкалывать? По окончании вуза меня папаша и без этих связей устроит в банк. Будет у меня и свой кабинет, и секретарша фигуристая. Пойдешь ко мне секретаршей, Машуня?

– Да пошел ты! Нужно мне очень после вуза у тебя в предбаннике сидеть, – огрызнулась Машка.

– А мы будем тебя двигать по служебной лестнице, – игриво произнес Гоша, плавно кладя руку на бедро Машки, – все выше и выше…