Убийство на дуэли

Я была несколько обескуражена этим вопросом. Да и что я на самом деле могла здесь делать, если с покойным я не только не находилась в родстве, но даже почти не знала его? Но, по крайней мере, мне казалось, что мы хотя бы должны были войти в дом, прежде чем начинать разговор, соблюдая элементарную вежливость. Однако Лепехов, по всей видимости, не собирался разделять моего мнения и продолжал допрашивать меня, стоя на крыльце. Что ж, раз уж дело обернулась так, то я поспешила принять его правила игры и с готовностью принялась объяснять мое пребывание в Синодском в столь печальный момент:

– Я сопровождающая своей подруги, которая с недавних пор являлась невестой князя Волевского. Две недели назад князь уехал в имение и обещал вернуться через несколько дней. Однако после того как он долго не появлялся, Александра – его невеста – очень забеспокоилась и поспешила сюда, уговорив меня поехать с ней. Мы прибыли только сегодня утром и сразу же узнали эту страшную новость о смерти князя.

На лице Лепехова появилось недоверчивое выражение, однако тут в разговор встрял все тот же везде поспевающий Остап.

– Не извольте гневаться, барин, но барыня говорит истинную правду, – он поклонился в мою сторону. – Они с молодой невестой хозяина только сегодня утром прибыли-с. А тут такое известие-с. С барышней-то сразу дурно сделалось, и мы ее в верхние комнаты отнесли. Еле в себя она пришла, – скороговоркой доложил он.

Лепехов внимательно выслушал бурмистра, затем снова посмотрел на меня, кивнул и, ни слова не говоря, отправился в дом. Мне же ничего больше не оставалось, как последовать за ним. В комнату, где лежал покойник, по вполне понятным причинам меня не впустили. Пришлось вернуться наверх, к Шурочке.

Подругу я застала стоящей возле самого окна. Она с испугом выглядывала во двор, надеясь увидеть хоть что-нибудь происходящее на улице. При звуке открывающейся двери Сашенька вздрогнула и обернулась.

– Ах, Катенька, – она с беспокойством на лице кинулась ко мне. – Кто это там приехал? Полиция?

– Полиция, – кивнула я. – Сейчас осмотрят тело…

Я осеклась, так как хотела сказать про тело князя, но подумала, что подруге будет больно слышать об этом, и решила не продолжать. Чего доброго, она еще начала бы расспрашивать, до какой степени смерть обезобразила ее жениха, а о таких подробностях мне и вовсе не хотелось рассказывать. Но, к счастью, мои переживания для Сашеньки прошли совершенно незамеченными.

– Господи, я не переживу этого, – Шурочка всхлипнула.

– Сашенька, милая, – я обняла ее за плечи. – Тебе надо быть сильной. Теперь уже ничего не изменишь.

Подруга кивнула, но продолжала утирать капавшие из глаз слезы.

– Ах, но почему именно Владимир, – стонала она. – Я хочу знать, как это случилось?

– Узнаем, – попыталась я ее успокоить, хотя сама очень сомневалась в собственных словах.

Тут в дверь постучались, а через минуту на пороге появился Лепехов. Мельком взглянув на меня, он обратил свой взор на плачущую Шурочку.

– Как я понимаю, вы и есть невеста покойного? – вкрадчиво проговорил он.

Подруга кивнула и быстро смахнула с лица кружевным платочком крупные слезы. Лепехов заметил этот жест, и лицо его несколько смягчилось. Я подумала, что этот человек многим отличается от своего предшественника, по крайней мере, в выражении его лица проглядывали хоть какие-то проблески сострадания и сочувствия к стоящей перед ним женщине.

– Позвольте выразить вам мои соболезнования, – произнес он. – Очень сожалею о безвременной кончине князя. Но, что поделаешь. На все воля божья, – он быстро перекрестился.

Мы тоже последовали его примеру и осенили себя крестами.

– Почему он утонул? – немного успокоившись, вопрошала Шурочка.

– Вот об этом-то я пришел доложить, – осторожно начал Лепехов. – Дело в том, что жених ваш не утонул, а был убит.

– У-убит? – это известие повергло мою подругу в шок, впрочем, так же, как и меня саму.

– Убит-с, – с бесстрастным лицом подтвердил следователь. – Пулей в лоб из пистолета, а потом, по всей видимости, сброшен в реку, где его и нашли. Я послал своих людей немедленно осмотреть окрестности, вдруг и найдется какая-нибудь улика, по которой можно найти убийцу.

Видимо, Лепехов решил, что этим он сказал все, о чем мог доложить, и хотел уже выйти из комнаты, как вдруг вспомнил о каком-то деле и остановился.

– Сударыня, – снова повернулся он к Шурочке. – Ввиду того, что у покойного, кроме вас, не было больше никаких близких родственников или друзей, думаю, что вещи покойного, найденные у него, я должен передать вам, если вы, конечно не против.

– Нет, нет. Я не против, – поспешила заверить полицейского Шурочка. – Вы без зазрения совести можете передать все мне.

– Тогда прошу следовать за мной, – махнув рукой, промолвил Арсений Васильевич и вышел из комнаты.

Мы с Шурочкой переглянулись. В глазах подруги я заметила некоторую нерешительность, поэтому поспешила подтолкнуть ее к двери, пообещав, что все время буду находиться подле нее.