Убийственный кайф

Я уселся на кушетку, и через пару минут Ронда вошла в комнату с двумя толстыми хрустальными бокалами, стоившими, должно быть, по несколько долларов за штуку.

Белое ажурное платье обтягивало ее налитую фигурку и заканчивалось как раз там, откуда начинались стройные округлые бедра. Крепкие грудки напоминали две покрытые снегом вершины, только было непонятно, почему снег на них не таял!

— А твой отец в курсе, что ты носишь такое платье? — вздохнув, спросил я. — Или он передумал блюсти твою невинность и ждет не дождется, когда тебя изнасилуют?

— Но не в моем же собственном доме? — засмеялась Ронда. Она уже заметно оправилась после потрясения. Мужское внимание явно шло ей на пользу.

— Не имею в виду себя, — чистосердечно признался я. — Я достаточно стар, чтобы годиться тебе в отцы, — если предположить, что в девять лет я уже достиг половой зрелости.

— Так, посмотрим. — Ронда задумчиво уставилась в потолок. — Выходит, тебе двадцать восемь. — Она тряхнула головой, весь ее вид говорил о том, что она осталась довольна полученной информацией. — А может, ты и вправду созрел в девять лет?

— Вполне, — сознался я. — Но, к счастью, мои мысли опережали темпы моего развития, а то у меня уже могла быть такая хорошенькая дочь, как ты.

Ронда застенчиво улыбнулась.

— Мне бы хотелось, чтобы так и оказалось.

— Ты хочешь сказать, что хотела бы другого отца?

— Не совсем так… ой, даже не знаю. — Ронда помолчала. — Рэнди?

Я заметил неожиданную сумасбродную искорку в ее глазах и отхлебнул из своего бокала. Ронда не стала дожидаться моего ответа.

— Рэнди, я приняла решение, — срывающимся от волнения голосом начала она. — Я уже не маленькая, и тот период, когда я хотела другого отца, у меня прошел. Мне нужен любовник.

Я согласно кивнул.

— По-моему, ты и вправду достаточно взрослая. Ну и что же случилось с твоими бывшими дружками?

Сжав в обеих руках бокал, Ронда уставилась в пол.

— Я просто… просто трепалась. Не слишком-то лестно признаваться в собственной девственности…

Неожиданно внутри меня все опустилось — будто бы в плескавшийся там бурбон бросили камешек. Я чувствовал, как он медленно опускается на дно.

— Ты хочешь сказать, что твой отец прав? И ему удалось все эти годы оберегать твою девственность?

— Вот именно! Хуже того, своими разговорами он почти убедил меня, что хранить целомудрие — это так прекрасно и возвышенно. Но теперь я понимаю, что все это сказки для маленьких девочек. Женщине необходимо любить и быть любимой. Единственная проблема — найти настоящего мужчину.

— Ну да, — пробормотал я, глотая бурбон. — Это действительно очень важно — надо найти настоящего мужчину. И кто же у тебя на примете?

— Ты.

— Можно еще? — спросил я и сунул ей в руки свой бокал. — Теперь тройной.

— Рэнди, тебе хватит бурбона. — Ронда осторожно поставила оба бокала на пол и, склонив голову ко мне на плечо, смотрела на меня невинными, поблескивающими глазами.

— Ты права, детка, — как можно непринужденней ответил я. — Для женщины существует лишь одна проблема — когда начать? И для меня тоже. Это для всех проблема.

— Я решила свою.

— Брось. Я не тот парень.

Напряженно выпрямив спину, словно она проглотила аршин, Ронда спросила:

— Но, Рэнди, — почему нет?

— Хотя бы потому, что от девственниц у меня по всему телу начинают бегать мурашки. И потом я чешусь после этого по несколько недель.

Ронда рассмеялась, будто я удачно пошутил.

— О чем ты говоришь? Тебе не о чем беспокоиться. Я же не говорила, что хочу за тебя замуж. Я только хочу заниматься с тобой любовью, вот и все.

— Занятия любовью с девственницами никогда не доводят до добра, — заявил я, наливая себе еще виски. — Они потом или ненавидят тебя, или безумно влюбляются. Давай лучше оставим все, как есть, — я тебе нравлюсь и все, хорошо?

— Какая же ты скотина! — расстроенно воскликнула Ронда. — Я просто хочу стать женщиной, а ты только и делаешь, что разглагольствуешь о моей девственности, будто это… это… предмет купли-продажи или что-то в этом роде.

— Ты не сможешь стать женщиной за одну ночь, — заметил я, глотая неразбавленный бурбон. — В том-то вся сложность с девственницами — они почему-то считают, что могут.

Я посмотрел на часы. Было восемь часов пятьдесят минут.

Глава 11

Только я решил попросить Ронду позвонить в полицию и узнать, не ушли ли ее родители, как входная дверь распахнулась и все трое вошли в дом.

— Мама! — воскликнула Ронда. Она бросилась к матери через всю комнату и, замерев в ее объятиях, разрыдалась, давая выход сдерживаемым до сих пор эмоциям.

В комнату следом вошли Сесил Холлоуэй и его младший сын, Ричард.

— Что вам тут нужно, Робертс? — рявкнул Холлоуэй. — Вас никто не звал. Насколько я понимаю, вы успели изложить Ронде свою версию смерти Чарльза. А поскольку свое черное дело вы уже сделали, то убирайтесь из моего дома и дайте нам самим во всем разобраться.

Я уже собрался возразить ему, когда вмешательство Ричарда избавило меня от этой необходимости.