Убийственный аргумент

Пистолет. Я держал его в руках. Остались мои отпечатки. Из него кого-то застрелили, а теперь хотят повесить на меня убийство охранника. А, может быть, не одно. Но как оружие попадет в милицию? Ясное дело, не в посылке наложенным платежом. Сыскари должны обнаружить его в таком месте и таким образом, чтобы не возникло подозрений, что пистолет подбросили.

В любую минуту сюда может войти наряд. Достаточно позвонить и от имени соседей сказать, что в квартире были слышны подозрительные крики. Что они увидят? Убитую женщину, предполагаемого убийцу… и пистолет, при помощи которого раньше уже было совершено преступление.

Стоп. Станут ли они его прятать тут же, в квартире? Ну конечно же нет! Если бы они хотели, чтобы оружие обнаружили именно здесь, то застрелили бы жертву. План светлоглазого значительно изощреннее. Сначала найдут труп девушки и предполагаемого убийцу, вдрызг пьяного. Вполне сойдет за бытовуху. Далее установят, что она подрабатывала Снегурочкой. Наверняка обратят внимание на совпадение — разыскиваются подозреваемые, которые в нарядах новогодних персонажей выходили из здания, где было совершено убийство и поджог. Стальная цепочка — орудие преступления и здесь, и там. Дальше — обыск у меня… там-то и обнаружат пистолет. А вместе с ним на меня повесят еще одно преступление.

Теперь я был в этом уверен.

Надо срочно уходить. Да, я считал себя виновным в смерти этой женщины, хотя не я затягивал удавку у нее на шее. Я виноват, что не оценил последствия нашего визита в «Октопус» и впутал ее и Василия в это дело. Женщина была обречена с того самого момента, как светлоглазый, или кто там за ним стоит, решил свалить на меня убийство. Впрочем, если бы она по дороге сюда сказала, что ведет в ловушку — можно было бы что-нибудь предпринять. Но Снегурочка промолчала — всю дорогу. Не знаю, запугали ли они ее или просто посулили что-то. Теперь не имеет значения. Я должен бросить ее здесь и бежать. А для начала встать с края ванной и…

Встать! Я засмеялся. Я не мог встать.

У меня отнялись ноги. Вот так сидел на краю ванной и не чувствовал, есть ли у меня ноги…

А как тут встанешь без ног?

* * *

Сидел и считал. Сначала до ста, потом до тысячи. Старался не думать о том, что время идет. Я мог бы орать песни, плакать, напустить в штаны. Алкоголь на каждого действует по-своему. Я мог бы просто ничего не соображать. И это было бы лучше.

Но у меня — ясная голова. И абсолютно деревянные ноги.

А руки? Я сжал пальцы в кулак. Руки у меня такие же крепкие…

Если бы можно было ходить на руках…

Стоп, это же выход. Акробатика тут не при чем. Я схватился за трубу обогревателя. Рывок! Стою. Ладони жжет раскаленная батарея. Теперь — ухватиться за вешалку для полотенец…

В прихожей можно цепляться за полки. Дверь в комнату.

Спинка стула… Напоминает детскую игру — не ступи на пол. Я задыхаюсь от напряжения. Стул с грохотом падает на пол.

Конец…

Прошло несколько секунд, прежде чем я понял, что устоял. Ноги дрожат, еле слушаются, но все же…

Что, выкусил, братец алкоголь?

* * *

Я достал носовой платок, обошел на нетвердых ногах комнату и протер ту мебель, до которой мог дотрагиваться… Потом вернулся в ванную и обработал так же краны, трубу сушилки, край раковины, душ. Напоследок проверил — не осталось ли здесь что-либо из моих вещей — могло вывалиться из кармана, пока меня избивали.

Открыл входную дверь, протер внутреннюю ручку, закрыл дверь, протер наружную ручку и стал спускаться по лестнице.

Когда я добрался до первого этажа, хлопнула парадная дверь. Я успел заметить обтянутые тканью каски и укороченные автоматы в руках входивших.

Я отступил в угол и сделал вид, что пытаюсь застегнуть штаны.

— Не двигаться! — приказал один из патрульных, и я увидел направленное мне в лоб дуло автомата.

Быстро поднял обе руки вверх.

— Мужики, по нужде зашел, — плаксиво сказал я. — Неужели за это теперь расстреливают?

— Шутишь? — недобро посмотрел на меня один из них со звездочками на маленьких погонах.

— Какие уж тут шутки? Вы когда-нибудь после нескольких бутылок пива из одного конца Москвы в другой ездили?

— Ну и несет же от него, — принюхался парень помоложе. — Тут пивом не обошлось.

— Ладно, надо сначала вызов проверить, — кивнул офицер.

— А с этим что делать? — показали на меня.

— Лейтенант, отпустите, — взмолился.

— Угу, лейтенант, — нарочито по-простецки подтвердил тот, что со звездочками, — Старшой я. Ну-ка, подойди поближе. Я сделал шаг, и в этот момент свет от лампочки упал на мое лицо.

— Эй, кто тебя так разукрасил? — изумленно спросил третий из наряда, который держался за спинами остальных.

— Да, было дело, — я покачал головой. — Но ни к кому претензий не имею.

— Неохота мне с ним связываться, — покачал головой старшой. — Накатает потом заявление, что это мы его отделали.

— Не можем же так просто отпустить? — засомневался молодой. — тем более, поступило заявление о драке на четвертом этаже…

— Хорошо. А ну, пошли с нами.

— Да вы что, мужики! Вдруг там стрелять начнут? Вам за это деньги платят…

— Пошевеливайся, — отрезал он.