Убийства в Полянске

Солнце неуклонно приближалось к зениту, когда Ленка постучала в дверь к Тишкиной и, получив приглашение, вошла. Она оказалась в хорошо ей знакомой маленькой, уютной, со вкусом обставленной комнате, которую хозяйка дома называла гостиной и использовала для приема одного или двух гостей. Войдя, Ленка сразу заметила, что Тишкина чем-то всерьез обеспокоена, настолько это бросалось в глаза. Прямо с порога Ленка спросила:

– Что случилось, Алена, ты чем-то расстроена?

– Садись, выпей чаю, тогда поговорим, – рассеянно бросила Тишкина.

Ленка согласилась, и минут десять они занимались пустой болтовней, обмениваясь слухами. Захлебываясь от удовольствия, Ленка пересказала свой разговор с Сапфировой. Алена Александровна лишь пожала плечами. «Если она восторгается собственной глупостью, то это ее дело», – подумала она. Вслух же сказала:

– Еще чаю, Лена?

Она принадлежала к числу тех немногих жителей деревни, которые не называли Образцову Ленкой; ни веселая болтовня подруги, ни крепкий индийский чай не могли отвлечь Тишкину от мрачных мыслей. Она продолжала оценивающе смотреть на беззаботно болтавшую Ленку, и вдруг ее как током пронзила мысль, удивляя ее тем, что она не приходила раньше. «Что я нашла в ней такого? – подумала Тишкина. – Почему я общаюсь каждый день с этой пустышкой?»

Не найдя ответа на свой вопрос, она задумчиво взглянула на подругу. Видимо, лицо Алены Александровны отразило гамму охвативших ее чувств, потому что Ленка, в упоении рассказывавшая какую-то сплетню о Бочкине, захлебнулась на полуслове. «Явно с Аленой сегодня что-то не то», – подумала она. И вдруг, охваченная моментальным подозрением, наклонившись к Тишкиной, свистящим шепотом спросила:

– Алена, а что ты ела на завтрак?

Справедливости ради следует отметить, что серьезные мысли посещали Алену Александровну нечасто, но если уж приходили, то завладевали всем ее существом. Однако последний вопрос Ленки тут же вывел ее из равновесия, настолько он был глуп и неуместен.

– То же, что и всегда, – резко ответила она, с каким-то презрением взглянув на Ленку.

Но в следующее мгновение взгляд ее смягчился. Она сказала самой себе: «Все-таки Ленка не виновата, что она дура. Такой уж уродилась». Решительно отставив чашку в сторону, она взглянула на Ленку и серьезно произнесла:

– Я хочу поговорить с тобой о козах.

Ленка понимающе кивнула. Упоминание о козах не удивило ее. Как и все жители Полянска, Ленка прекрасно знала, что за этим стоит. А дело было в следующем: в конце мая, за месяц до этого, начался внезапный падеж коз. Всего умерло одиннадцать коз. У самой Тишкиной пало две. Восемь коз пало у разных людей в хлевах, одна пропала, две утонули. Конечно, это вызвало множество толков среди жителей Полянска, но никто ничего не знал наверняка.

Поэтому Ленка, услышав упоминание о козах, решила, что начнется обычный пустячный разговор.

– Ну, я думаю, – начала было Ленка, но Тишкина неожиданно перебила ее.

– Неважно, что ты думаешь, слушай, что я тебе скажу. – И, не дожидаясь ответа, она резко проговорила: – У нас появился вредитель.

Ленка захлопала от удивления глазами, а персидский кот Филофей, не привыкший к такому тону хозяйки, недовольно мяукнул. Тишкина проигнорировала и кота, и Ленку.

– Вчера вечером, – начала рассказывать она, – я вышла закрыть парник и внезапно увидела человеческую фигуру у хлева, где я держу коз. Как ты знаешь, Лена, у меня прекрасное зрение, и я разглядела человека. Однако это была лишь неясная тень. Я бросилась вперед, но тень исчезла. Безрезультатно походив минут пять вокруг хлева, я заглянула внутрь и с облегчением убедилась, что туда никто не входил. Мои, конечно, уже спали. Ночи сейчас светлые, но разглядеть фигуру мне помешали яблоневые деревья. Единственное, что я заметила: тень хромала. Ну и что ты об этом думаешь? – спросила Тишкина Ленку, которая все это время слушала как зачарованная.

– Ты еще никому об этом не рассказывала? – наконец выговорила Образцова.

– Пока нет, – ответила Тишкина. – Тебе первой.

– Ну что ж, – сказала Ленка, – я думаю, что бабе Матрене давно пора на покой.

Баба Матрена, старуха восьмидесяти лет, пасла коз именно в тот день, когда две из них утонули. По словам старухи, она заснула.

Алена Александровна взглянула на Ленку с удивлением… Она удивлялась ее глупости.

– При чем тут баба Матрена? – отмахнулась она. – Что ты думаешь о вредителе?

– А ты уверена, что был вредитель? – засомневалась Ленка. – Может, кто-то просто хотел украсть что-нибудь с огорода.

– Что украсть? Картофельную ботву? – язвительно спросила Тишкина. – За месяц в деревне недосчитались одиннадцати коз, и ты думаешь это случайно?

Подумав, Ленка согласилась, что это и впрямь подозрительно. И, соврав без зазрения совести, как это она уже делала не раз, Ленка сказала:

– Признаться, я подумывала об этом.

Тишкина уже начала жалеть, что выложила этой безмозглой Ленке всю историю, но внезапно почувствовала облегчение оттого, что с кем-то этим поделилась.

– А ты узнала этого человека? – с интересом спросила Ленка.

– Нет, – с сожалением ответила Тишкина.