Убьет, значит любит

– Да не нужно тут отчеств, раз уж живем в стране, где они не приняты. Просто – Вениамин. Я сам должен написать показания? Английский у меня так себе…

– Можно на русском. Нам потом независимый переводчик сделает по-английски.

– А нам с мамой тоже нужно давать показания? – спросила Нонна, красивая женщина лет тридцати, но маленькая и хрупкая как подросток.

– Только если они могут что-то добавить к рассказу вашего отца.

– Да мы все одно и видели. Я вообще машину эту сама не сразу заметила. Не до нее мне было. Нонночка как раз на прошлой неделе вернулась к нам жить. Я так рада была, захлопоталась и…

– Мама, это никому не интересно, – одернула ее дочь.

На столе появились шариковые ручки и специальные бланки. Вениамин и Зоя переглянулись, но не стали спрашивать, почему эта коренастая офицерша с гладко причесанными волосами так хорошо знает русский язык. Наверное тоже из Латвии… или откуда еще… В общем, из бывших наших, – обоюдно решили они, кивнув друг другу.

– Хорошо. А что писать то?

– Я вам помогу. И вопросами – тоже. Пишите только то, что видели и знаете. Догадок не нужно. Итак… давайте сначала устно. Когда вы впервые увидели эту машину на своей парковке?

А часа через полтора Виктория забрала исписанные бланки, попрощалась, поблагодарила и ушла. На столе остался холодный, нетронутый кофе без сахара.

*

На следующий день, в понедельник, Виктория Аддисон – простой констебль, первый раз оказалась в новой роли. Только что в отделении закончился брифинг по новому делу об убийстве. По номеру машины быстро была установлена личность владельца – молодого мужчины, чье тело и было найдено в багажнике. Номер на машине оказался зарегистрирован на адрес в том же городке. У владельца оказалась судимость, подробности которой еще предстояло поднять. Оставалось самое «легкое» – найти того или тех, кто неделю назад убил беднягу и бросил гнить в его собственном автомобиле, на парковке муниципальной окраины. Когда следственная группа была подобрана, получила инструкции и поднялась с мест, чтобы разойтись по указанным делам, специально приглашенную Викторию подозвал шеф-инспектор Ашвард.

– Признаться честно, я очень надеялся, что мы обойдемся без Скотленд-Ярда, но убитый мужчина оказался иностранцем, возможны связи с международным терроризмом, поэтому в нашей следственной группе будет лондонец. Для начала один и только на пару дней. Завтра утром будет здесь, и я назначаю тебя ему в напарники. Найди ему приличный номер в гостинице, пожалуйста, и вообще… поспособствуй.

Виктория вышла на заднюю стоянку с застывшей вежливой улыбкой. Здесь улыбка тут же исчезла и сменилась злым оскалом. Закуривший на крыльце знакомый детектив-констебль сочувствующе гыкнул и сказал:

– Викки, не хмурься, Аш просто приказ выполняет. И потом, это же почти продвижение по службе. Зарекомендуешь себя – на подготовку отправят. Снимешь эту форму, купишь костюм. Я тоже один раз был напарником у командировочного из Скотленд-Ярда.

– Напарником… тут Аш меня скорее в личные ассистентки и переводчицы определил. Сейчас полечу гостиницу искать.

– Это заодно. Наша убитый – родом из бывшего союза. Не нанимать же переводчиков. Теперь не те времена. Агенства дорого щиплют… и нас, и самих переводчиков, на сколько я знаю. У убитого есть друзья и родственники, масса русскоговорящих свидетелей – разоримся. Я как-никак тоже налогоплательщик, поэтому решение начальника одобряю. Ну… до завтра. Нам утром уже эксперты скажут, как и чем он был убит.

Он бросил бычок в ведро с песком у стены, махнул рукой и пошел к своей машине. Виктория проворчала по-русски:

– Кто бы говорил. Лучше бы побеспокоился о расходах бюджета на национальное здравоохранение, и поберег легкие.

*

Лондонец из Скотлент-Ярда оказался бритоголовым, в круглых очках, на удивление опрятным и приятным типом. Он был хорошо сложен, невысокий, бойко подъехал утром к гостинице на синей Мини Клабмен, которая рядом с ним казалась нормальной машиной. Костюм на нем был явно дорогой, но носил он его довольно небрежно. Виктория сидела в кресле у окна гостиничного вестибюля и наблюдала, как он регистрируется и исчезает в лифте. Похоже, что он зашел в номер только для того, чтобы бросить чемодан, потому что вернулся он почти мгновенно и сразу подошел к новой напарнице. Она встала.

– Доброе утро. Вы знали, что я вас жду? – спросила она и удивилась ответу.

– Нет, но так разглядывать меня посторонняя женщина не стала бы. Доброе утро.

– Простите, я не хотела мешать вам… устраиваться, – смутилась Виктория, а сама подумала, «ну, прям Холмс наблюдательный!»

– Без проблем. Вы Виктория Аддисон. Я правильно запомнил? – голос совсем не подходил к его внешности и был слишком мягким и низким. А манера говорить… тут даже трудно описать. Так говорят взрослые любящие дети со стариками родителями – дружелюбно, весело и терпеливо.