Убей в себе жертву

Я разбудила Сашу и брата, чем они были не очень довольны. Говорили, что я все придумываю. Тетя же настаивала, что лучше все же перестраховаться и поехать в больницу.

Мы приехали в роддом, врач осмотрела меня и сказала, что мне пора срочно идти в родильное отделение. И это оказалось шоком для моих родных, которые считали, что я просто все выдумала.

Мне сделали эпидуральную анестезию. Врач сказал, чтобы я не шевелилась, иначе меня может парализовать. Я подумала, что это было бы не самым приятным финалом моей и без того печальной истории, и изо всех сил сосредоточилась на том, чтобы случайно не дернуться.

Примерно через час родился сын. Мне сделали какой-то укол, я заснула, а когда пришла в себя, оказалось, что я уже лежу в послеродовом отделении.

«Врач сказал, чтобы я не шевелилась, иначе меня может парализовать. Я подумала, что это было бы не самым приятным финалом моей и без того печальной истории, и изо всех сил сосредоточилась на том, чтобы случайно не дернуться»

После анестезии мне было ужасно плохо, конвульсивно дергались ноги. Около семи утра я позвонила маме. Она уже была в курсе, сказала, что находится в больнице, но врачи пока ее ко мне не пускают. Саша прислал мне фотографию с новорожденным Тёмой, попросил, чтобы я отредактировала ее – закрыла ребенку лицо, чтобы он мог выложить снимок в свой инстаграм.

Через пару часов меня перевели в отдельную палату, там уже ждали мама с бабушкой, тетя, брат и Саша – с нашим новорожденным сыном. В этот момент (во всяком случае, мне так показалось), Саша был счастлив. Научно доказано, что перверзные нарциссы не умеют испытывать глубокие чувства, например, любовь. Но, безусловно, какие-то чувства он испытывал. Тем более, что наш сын родился темноволосым, и я в тот момент подумала, что не зря все это время занималась визуализацией – значит, будет похож на Сашу.

Первое, что я сделала, когда окончательно отошла от наркоза – то, что не могла сделать на протяжении последних девяти месяцев. Я попросила подругу привезти мне антидепрессанты. Выпила сразу много, чтобы просто не чувствовать всего того, что происходит в моей жизни.

«Научно доказано, что перверзные нарциссы не умеют испытывать глубокие чувства, например, любовь. Но, безусловно, какие-то чувства он испытывал. Тем более, что наш сын родился темноволосым, и я в тот момент подумала, что не зря все это время занималась визуализацией – значит, будет похож на Сашу»

Около десяти дней я провела в роддоме, а потом мы вернулись на Крестовский, в квартиру моих родителей. Несмотря на счастье, которым стало для меня рождение сына, началось совершенно мрачное время. Послеродовая депрессия – это вовсе не миф, я испытала ее на себе. А когда на нее накладывается посттравматический шок… Я проводила дни, закрывшись в комнате. Со мной постоянно случались истерики, которые Саша зачем-то снимал на телефон. Тогда я не понимала, для чего он это делает, да и мне было всё равно. Я полностью ушла в себя.

«Первое, что я сделала, когда окончательно отошла от наркоза – то, что не могла сделать на протяжении всей беременности. Я попросила подругу привезти мне антидепрессанты. Выпила сразу много, чтобы просто не чувствовать всего того, что происходит в моей жизни»

Так прошло около месяца. Я пила антидепрессанты, запивала таблетки алкоголем. Была абсолютно разрушена морально и эмоционально. Ничего не хотелось. Моя подруга Юля Барановская дала мне телефон психолога. На первой же встрече он попросил, чтобы я написала расписку самой себе, что я ничего с собой не сделаю.

«Послеродовая депрессия – это вовсе не миф, я испытала ее на себе. А когда на нее накладывается посттравматический шок… Я проводила дни, закрывшись в комнате. Со мной постоянно случались истерики, которые Саша зачем-то снимал на телефон. Тогда я не понимала, для чего он это делает, да и мне было всё равно. Я полностью ушла в себя»