Убей меня завтра

– Но о самом важном я тебе еще не сказал, – улыбнулся он.

– И я обязательно должен это выслушать? Но лазерные лучи меня совершенно не интересуют. Моих технических знаний хватает на то, чтобы управлять машиной и криво забить гвоздь в стену.

– Доктор Фретзиндер, читавший лекцию, принес с собой большой кусок гранита. Он бил по нему молотком и тесаком, а камню все равно ничего не делалось.

– А зачем ты все это рассказываешь?

– С камнем и не должно было ничего случиться, – продолжал Пол. – Но потом доктор Фретзиндер направил на гранит луч лазера, и этот луч распилил гранит пополам. Даже не пополам, а на мелкие части.

– И вы все были ранены осколками, – высказал я предположение.

– Я стыжусь быть твоим соседом, Шелл, – ответил он. – Ученый рассказал нам, что лучи лазера могут быть использованы при строительстве туннелей. С его помощью можно переносить горы, нивелировать ландшафты и... Ты не веришь мне?

– Нет.

– Но, Шелл, он направлял эти лучи на обломки гранита, и они превращались в мелкий песок. Ты думаешь, я лгу? Зачем?

– Вот этого я тоже не знаю.

Внезапно Пол зевнул.

– Я слишком устал, чтобы еще убеждать тебя в этом. У меня был напряженный день и...

– Можешь передо мною не оправдываться.

– Но, Шелл, старый дружище...

– Не говори мне "старый дружище". У тебя же голова яснее ясных.

– Шелл, действительно я должен с тобой распрощаться. Завтра я снова должен делать доклад, так что пора на боковую.

– Только не обижай малышку, – сказал я, – она слишком хороша для этого.

Он заинтересованно посмотрел на меня и улыбнулся.

– Ладно, до встречи, старый дружище!

Он сполз с табурета, похлопал меня по плечу, а я пожелал ему побольше удовольствий. Я заказал еще порцию, и вместе с ней Вера принесла мне и счет. Я бросил на него взгляд и спросил:

– Что это значит?

– Это счет, – сказала она.

– И я должен... должен тридцать восемь долларов и сорок центов?

– Доктор Энсон сказал, что за его напитки хотите заплатить вы. Он сказал...

– За все напитки?

– Да. И он сегодня пил довольно много.

– Это видно, Вера, – сказал я. – Вы знаете, что доктор Энсон – врач, не так ли?

– К чему этот вопрос?

– Ну, тут он в основном пил виски, но на самом деле виски он не любит. Подойдите ко мне поближе, и я шепну вам на ухо, что он любит больше всего. И когда вы увидите его в следующий раз, вы принесете ему именно это, договорились?

Она наклонилась ко мне, и я прошептал ей.

– О! – удивилась она. – Хотя у каждого свой вкус.

Я вытащил деньги из бумажника, утешаясь мыслью, что Пол обрыгает весь район после того, как испробует напиток, который я порекомендовал Вере.

Через десять минут я уже спал и видел во сне, как я целовал руку Лулу Бризант. А через два часа меня разбудил ее голос – голос, проникнутый страхом и болью.

Глава 8

Я ощупью добрался до телефона и поднес трубку к уху.

– В чем дело? – пробормотал я спросонок.

– Шелл? Шелл, это вы?

– Да. Что случилось?

– Говорит Лукреция. Речь идет о моем отце. Он ранен... Вы можете немедленно приехать?

Сон как рукой сняло. Ее голос был каким-то глухим и испуганным, одно слово набегало на другое.

– Помедленнее, пожалуйста, – сказал я. – Кто ранен? Что произошло?

– Отец. Он лежит в больнице. Его кто-то избил, но не очень сильно. Скоро он будет дома. Прошу вас, Шелл, приезжайте!

– Можете считать, что я уже в пути. Кто его избил? И когда это случилось?

– Я не знаю, Шелл! Я должна идти к нему...

Я хотел ей еще что-то сказать, но она уже повесила трубку.

Скрипя шинами, моя машина остановилась перед домом Бризантов на Мимоза-Лейн. Дверь дома открылась как раз в тот момент, когда я хотел позвонить. Я промчался мимо Лукреции, которая или видела, как я приехал, или слышала скрип тормозов.

Прежде всего я выяснил, что ее отец десять минут назад вернулся из больницы.

– Как он себя чувствует? – спросил я ее.

– Я чувствую себя нормально, – раздалось со стороны кушетки, которая находилась слева. На ней сидел сам Бризант, облокотившись на колени локтями и словно прислушиваясь к чему-то.

Левая сторона его лица выглядела довольно плачевно: ссадины на щеке, глаз заплыл, на левой стороне головы – белый пластырь.

Посмотрев на него несколько секунд, я сказал:

– Вы не выглядите, как победитель. А что с теми?

– Двоим досталось еще хуже, а одному я выбил зуб. Правда, другой...

– Отец! Да скажи же толком, сколько их было? И ты должен рассказать, что...

– Лукреция!

Это слово прозвучало в комнате, как удар грома. Она сразу замолчала. А Тони сказал все так же громко:

– Это не женское дело! Отправляйся в свою комнату!

Она повернулась и хотела направиться к двери. На ее милом личике были написаны страх и забота, но она была послушна. Глава дома сказал ей, и она повиновалась как послушная дочь.

Тони сказал, и на этот раз голос его звучал дружелюбнее:

– Нет, оставайся здесь, Лулу, мы уйдем с Шеллом.

Поднимаясь с софы, он сморщился от боли. Он сделал мне знак, и я последовал за ним в его кабинет, который был обставлен довольно строго.