Убей меня, когда разлюбишь…

В ту ночь перед сном он дал себе обещание больше не прикасаться к порошку. Проснувшись утром, он смог держать слово вплоть до вечера, но перед началом концерта сорвался.

Во время саундчека, расхаживая с микрофоном по сцене, он то и дело подходил к тому месту, где должна была стоять Алиса, не вернись она домой. Каждый раз оборачиваясь и не находя ее там, ему хотелось выть белугой, отменить на хрен все концерты и улететь в Москву, к своей ненаглядной.

Когда-то Николай был сдерживающим фактором для Алексея, а теперь им стала Алиса, но ее не было рядом в данный момент. Заветный пакетик с порошком в кармане лишь усугублял состояние, не давая трезво мыслить. Буквально за пятнадцать минут до начала мероприятия, когда публика уже начала собираться в зале спортивного комплекса «Спартак», он ушел в гримерку и нарушил свое обещание. Ему казалось, только благодаря наркотику он умудрился закончить концерт на позитивной ноте.

И так продолжалось все оставшееся время гастрольного тура. С утра Алексей просыпался страшно агрессивным, ему хотелось что-нибудь разбить, сломать. Порой ему казалось, попадись в этот момент кто-нибудь под руку, он мог бы и пришибить его. Несмотря на такое состояние, Долотов пытался держаться, отчаянно сражаясь с самим собой. Ближе к концерту, когда становилось совсем невыносимо от тоски и одиночества, он вновь срывался и принимал порошок. Однажды в жизни Алексея уже были тяжелые гастроли, когда он пытался найти Алису. Теперь все снова повторилось. Он с трудом прожил эти пятнадцать мучительных дней душевного одиночества. Он считал каждый день, каждый час, каждую минуту, когда уже наконец сядет в самолет и улетит домой, туда, где его ждет она – единственная и неповторимая. Долотов понимал, что так не должно быть, что это бизнес, который кормит его семью. Но ничего не мог поделать. Алексей был одержим во всем: в любви, в творчестве и… в наркотиках.

На концерт в Новосибирске Николай не попал, в Москве его задержали дела в юридической конторе. Он догнал свою команду уже в Омске. Принц прилетел к началу концерта. Сказать, что он обалдел, увидев Алексея, – значит не сказать ничего.

– Блядь, Леха, ты что творишь? – выругался Николай. – Ты же обещал завязать.

– Обещал, знаю, я мудак, – подтвердил Леха и, махнув рукой, добавил: – Прошу, брат, не грузи, самому тошно.

– Так если тошно, – резонно заметил товарищ, – на хрена нюхаешь?

– Сам не знаю, наверное, чтобы не сойти с ума, – вздохнул Долотов и, переводя разговор на другую тему, спросил: – Как Алиса?

– С ней все хорошо, – успокоил Колян, продолжив нравоучения, – думаю, ей не понравилось бы твое нынешнее состояние. Леха, как ты не можешь понять, наркота – это дорога в никуда. Не кончится это добром. Давай возьмем тайм-аут, положим тебя в клинику, – предложил приятель.

– На хрена мне клиника, я что, наркоман? – Алексей исподлобья бросил взгляд на товарища.

– Да, Леха, к сожалению, ты наркоман, – утвердительно произнес Принц.

– Хватит меня учить, воспитатель хренов, – резко ответил Долотов и хмыкнул: – Тоже мне, святоша нашелся.

– Согласен, я тоже наркоман, – покачал головой Колян и предложил: – Давай вместе завяжем со всем этим дерьмом раз и навсегда? Я тебя поддержу.

– А давай, – кивнул Алексей и тут же спохватился: – Нет, я пока не могу дать тебе такое обещание. Мне надо настроиться.

– Ой, Леха, Леха, смотри, чтобы потом не было поздно, – махнул рукой Николай.

Алексей летел домой, как на крыльях, то и дело подгоняя таксиста. По-быстрому рассчитавшись с водителем, он вышел из машины, полной грудью вдохнув прохладный свежий воздух. Поселок, в котором находился коттедж Долотовых, смотрелся очень живописно этим солнечным осенним днем, весь расцвеченный золотом кленов в обрамлении вечнозеленых елей и сосен. Алексей отворил калитку и вошел во двор. Он поставил сумку на землю, любуясь открывшейся перед ним картиной. На качелях, укутавшись в клетчатый плед, в его черной вязаной шапке сидела Алиса. Золотистые локоны рассыпались по плечам. Она тихонько раскачивала качели, грациозно отталкиваясь изящной ножкой от земли. В руках жена держала книгу, увлеченная чтением. Послышался легкий шелест, так шуршат сухие осенние листья, которыми играет шаловливый ветер. На березе громко каркнула ворона и привлекла внимание женщины. Алиса подняла голову и, наконец, заметив мужа, радостно воскликнула, на ее лице засияла лучезарная улыбка. Вскочив с качелей и уронив плед, она со всех ног побежала навстречу. Жена резво прыгнула в его объятия, обхватив ногами за талию.

– Детка, ты не забыла, что ты беременная? – строго произнес муж, удерживая ее под ягодицы. – Что ж ты прыгаешь, как кенгуру или… как ее там… эта… антилопа гну. Аккуратнее. Сынок, небось, там офигевает…

Алиса громко рассмеялась:

– Сразу видно, сочинитель приехал, всех собрал: и кенгуру, и антилоп. Господи, как же я соскучилась. – Алиса положила холодные ладони на его небритые щеки, осыпая лицо нежными, словно перышко, поцелуями.

– Ты почему здесь сидишь? На улице прохладно, – спросил он, подставляя лицо под натиск ее губ.