Убей когда сможешь

Альбер был осторожен. Он велел остановить такси за три угла до места и медленно, неторопливо, прогулочным шагом, наслаждаясь сиянием послеполуденного солнца, двинулся к Спортивному центру. В старом «мерседесе» сиденья были удобными, и таксист оказался не болтливым. В пути Альбер спокойно раздумывал. О том, что следует снова сходить в «Рэнди кок», а также узнать, разрешила ли прокуратура соревнования. Возможно, разрешение под вопросом. Возможно, из-за этого Фанфарону пришлось умереть. Организаторы могут сказать, что ответственны за смерть Фанфарона противники благородной борьбы. Этот факт может перетянуть общественное мнение на их сторону. И тогда из хищников они станут жертвами. Такой ход мыслей ему определенно понравился, он охотно поделился бы им с Бришо.

Лелак знал, что, если остановит такси у входа, это может привлечь внимание, хотя понятия не имел, следят ли здесь за этим.

Ему показалось, что следят. Напротив входной двери широкой дугой изгибался пульт. Темная, снаружи непрозрачная дверь на фотоэлементах неожиданно заскользила в стороны, и Альбер оказался перед пультом, за которым сидела женщина в тренировочном костюме.

В нерешительности он остановился. Он и сам не знал, что ожидал увидеть; очевидно, несколько более элегантный вариант тренировочного зала старого Ламана? Или атмосферу того спортивного комплекса, куда они с Жаком ходили тренироваться с тех пор, как Марта запретила им заниматься в квартире?

Он стоял в изысканном холле. Своими кремовыми стенами, новомодными креслами, в которых можно утонуть, изысканным баром справа с толпящимися возле него стройными девицами он скорее всего напоминал фешенебельный косметический салон.

— Мосье?

Он шагнул ближе к пульту. Женщине в тренировочном костюме было лет сорок, светлые крашеные волосы кудрявыми волнами покрывали плечи. Ее тренировочный костюм стоил наверняка больше, чем уличная одежда Альбера. У нее было крепкое, мускулистое тело, и лицо ее казалось таким же мускулистым. Крепкими были и пучки тонких, угадывающихся под кожей мышц, которые при каждом движении слегка напрягались, давая о себе знать.

— Я хотел бы записаться, — сказал Альбер.

— Куда именно?

— Ну скажем… — Альбер понятия не имел, куда записаться. Он был готов держать пари, что если бы выглядел так же, как те хлюсты из золотой молодежи, что сейчас прошли в Центр с глупыми ухмылками на рожах, посылая воздушные поцелуи светловолосой мускулистой бабенке, она ничего бы у него не спрашивала, а сама предложила наиболее подходящий для него вид физических упражнений. Вопрос показался первой ступенькой отказа. — А что вы можете предложить? — ответил он вопросом.

Женщина сунула ему бумажный листок. Там было все. Укрепление кондиции, йога, таи чи чуан, теннис, сауна, солярий, массаж. Были указаны и цены. Альбер мысленно похвалил женщину за хорошее знание людей. Странно, но занятия теннисом оказались самыми дешевыми, вероятно потому, что платить разрешалось не сразу за курс, а по часам… если уж ты не поскупился выложить членские взносы. Альбер чувствовал, что вспотел. Такие суммы ему явно не засчитают в качестве накладных расходов!

— Другого ничего нет? — спросил он.

Женщина подняла брови. Это у нее получилось очень здорово. В мимике заключалось и то, что, по ее мнению, предложенного достаточно, и что Альбер сделает лучше, подыскав себе другое место, если его не удовлетворяют услуги, оказываемые Спортивным центром. Лелак начал понимать, что конспирация его напрасна. Здесь привыкли к тому, что посетители приезжают на машинах или на такси.

— Например, акробатика, — произнес он. Его всегда интересовала акробатика. — Батут или что-то в этом роде. Сальто вперед, назад.

— Сожалею, мосье, мы этим не занимаемся.

— Тогда я немного подумаю, — Альбер двинулся к бару.

— Сожалею, мосье, вход разрешен только членам клуба.

— Понял.

Ему захотелось вынуть удостоверение и скучающе спросить: в самом деле? Хотелось получить ордер на обыск, и с группой полицейских захватить весь комплекс. Но больше всего ему хотелось иметь полный бумажник, хотелось, чтобы крупные суммы не имели для него никакого существенного значения.

Не было у него полного бумажника, но Альбер с таким видом вынул из него деньги, словно он был битком набит. Заплатил за таи чи чуан, двадцатичасовой курс обошелся, в половину месячного жалования. Чудо, что у него оказалось столько денег. Он не пожелал ломать над этим голову. (И над тем, что скажет Марта, если узнает, и что скажет Бришо, когда он попросит его устроить, чтобы ему оплатили этот счет. А также над тем, что скажет он сам, когда узнает, что его счет не оплатят и он не получит ни гроша).

Женщина оформила ему пропуск. Сфотографировала Альбера поляроидом, попросила удостоверение, выписала оттуда данные. Вот тебе и конспирация! Сыщик тоже может заниматься спортом, подумал он про себя без особой, впрочем, убежденности. Женщина даже бровью не повела. Протянула Альберу удостоверение и пожелала приятных развлечений.